Виктор Суворов - Кузькина мать. Хроника великого десятилетия

Так вот: прожив уже сорок лет с одной женщиной, красавицей и умницей, разорившись к Рубиновой свадьбе на скромный перстенёк с соответствующим камушком, взвесив и оценив вместе пройденное и пережитое, торжественно провозглашаю: коммунизм невозможен. В принципе.

Да ведь и у мужчин потребности есть. Лично у меня есть потребность жить под пальмами на берегу лазурного моря. И ни черта не делать. Мне дворца не нужно. Я человек простой. Мне бы виллы хватило — семь-восемь комнат с верандами и балконами над пустынным, белого песка, пляжем. Моя скромная потребность — завтрак с шампанским, большие красные омары к обеду, совсем немного осетровой икорочки к ужину под «Байкальскую» водочку.

Проблема в том, что не я один такой. У других мужиков тоже есть потребности. Разнообразные и неисчерпаемые. И если все будут получать по потребностям, то кому захочется прозябать в малярийных болотах, мерзнуть в тундре, отбиваться от мошкары и комаров в непролазной тайге, изнывать в песках, жадно глотать соленую воду в знойной степи.

Правильно люди мыслят: знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Но в 1961 году родная Коммунистическая партия опубликовала программу, из которой следовало: не надо, граждане, прикуп знать! Не надо даже и карты брать в руки — скоро все будем жить по потребностям!

Но если так, то ведь все в Сочи бросятся. И кто после этого захочет глотать ядовитый дым Магнитогорска, растить своих детей в радиоактивном Челябинске или коротать век в навеки отравленном Джезказгане?

Люди в те годы рвались не только в Сочи, но и в Москву, в Питер, в Киев.

Но туда не пускали. В Москве (а также в Одессе и Ростове, в Ереване и Тбилиси, в Воронеже и Конотопе) могли жить только те, кто тут родился и вырос, кто тут всегда жил или тот, кто получил сюда назначение на работу. А так, «за здорово живешь», приехать в какой-то город и в нем жить было нельзя. Так была система устроена, что всякого-разного в город не пускали. Ни в какой. И из мелкого захудалого городишки в более крупный тоже не было хода.

Представим себе коммунизм. Вот город, миллионов эдак на десять народу, и каждый берет себе квартиру по потребности. Каждому хочется и к центру поближе, и чтоб тихо было, и чтоб балконы на солнечную сторону. И еще много всего хочется. Вы представляете, что будет, когда каждый начнет свои потребности удовлетворять? А если туда же ринутся обитатели дальних и ближних окрестностей?

И вот наша родная Коммунистическая партия опубликовала программу своей деятельности и устройства нашей грядущей жизни: будем жить по потребностям!

Если бы эту программу попытались осуществить, то десятки миллионов людей рванули бы туда, где лучше, оставляя волкам и лисам Братск и Абакан, Магадан и Тайшет, Усть-Илим и Находку.

Жить там, где не хочется, нас заставляет нужда. Она же, злодейка, заставляет еще и заниматься тем, чем при первой возможности никто добровольно заниматься бы не стал. Ради необходимости нам надо вставать в три или в пять утра, а ложиться — за полночь. Ради жестокой необходимости люди вынуждены выполнять тяжелую, нудную, грязную, неблагодарную, унизительную и опасную работу: таскать мешки с цементом и мыть общественные сортиры, дышать асбестовой пылью, дробить скалы в урановых рудниках, уносить чужие объедки в ресторанах, чистить канализационные трубы и рыть могилы на кладбище. А вы когда-нибудь бывали на бойне, на скотном дворе, на свалке радиоактивных отходов, в крематории, в сталеплавильном цеху? Да что там свалка. На обыкновенной лесопилке визгу столько, что к вечеру в голове звенит. А на прядильной фабрике — пыль и грохот. Если все будут получать по потребностям, если нужда не будет гнать людей на Новую Землю и Шпицберген, в Анадырь и Барабаш, то кто же будет вкалывать там, где не хочется? Кто будет за нами хлев чистить? Да если бы у меня (и у моей Татьяночки) было всего по потребностям, стал бы я эту книжку писать? У меня на это нудное изматывающее занятия нет ни здоровья, ни нервов. Мне отдыхать и лечиться предписано.

Так вот, если где-то когда-то кому-то удастся обеспечить потребление по потребностям, то никто не будет работать на вредной, опасной, нудной, грязной и неблагодарной работе.

Тут мне и возразят: наверное, при коммунизме будет установлен какой-то минимум работы, которую каждый обязан выполнить, и будет определен какой-то максимум потребления.

Это вы, граждане, здорово придумали. Но ни в трудах теоретиков марксизма, ни в Третьей программе Коммунистической партии Советского Союза никаких оговорок насчет ограничения потребления не содержалось. Там прямо сказано: каждому — по потребностям! И о минимально необходимом количестве выполненной работы тоже — ни намека, ни слова. Работать по способностям — и баста!