Игорь Синицин - Андропов вблизи. Воспоминания о временах оттепели и застоя

Мой московский опыт толкания и пролезания в очередях позволил нам занять место почти рядом с раздачей комбинезонов на первый самолет. Но оказалось, что детский размер на этот вылет не припасли, и, возможно, это сохранило нам жизнь или здоровье. С первого «армстронга уитли» нас перевели на второй и к его отлету нашли подходящую для меня экипировку.

Какой мальчишка военных лет не возносился в мечтах в поднебесье на военном самолете! Романтика действительности превзошла все мои ожидания, особенно когда на высоте пять тысяч метров командир экипажа приказал нам надеть кислородные маски, и голова закружилась то ли от восторга, то ли от глотка главного компонента жизни. Я бы мог лететь еще дольше, но часа через три из кабины пилотов вышел штурман и объявил, что скоро уже Стокгольм.

Шведский аэропорт Бромма в десяти километрах от столицы являл собой разительный контраст с московским и британским затемнением. Он был весь залит светом, и в прожекторных лучах мы увидели на летном поле вылетевший раньше нашего английский бомбардировщик «армстронг». Возле него стояла толпа людей, санитарные машины. Люди в белых халатах вкладывали носилки с недвижными телами людей в санитарные машины.

Работник консульского отдела советского полпредства, который приехал в Бромму, чтобы встретить семью Елисеевых, увидев нас, принялся обнимать от радости, что мы летели вторым самолетом. Он рассказал, что первую машину из Англии обстреляли над Норвегией два ночных «мессершмитта». Британский самолет не был сбит, но от пуль немецких пулеметов погибли штурман и два пассажира, а трое других тяжело ранены.

По дороге в город в посольском «бьюике» советский дипломат рассказал, что за несколько дней до нашего прилета все посольство вот так же, как и нас, ожидало семью военно-морского атташе Алексея Ивановича Тарадина — жену и двоих детей, и семью его помощника в таком же составе. Обе семьи пережили ленинградскую блокаду, и советское полпредство готовилось к их приезду, как к празднику. Отцы накупили сластей, велосипедов и цветов своим долгожданным.

Немецкие асы расстреляли их самолет уже над нейтральной шведской территорией, и погибли все, находившиеся в этой машине.

Шведы близко к сердцу приняли гибель двух семей — в советское полпредство на улице Виллагатан тянулась бесконечная цепь жителей шведской столицы. Они шли выразить соболезнование русским, и получилась стихийная демонстрация против фашистского варварства. Еще долго Алексей Иванович, которого наша семья знала по Хельсинки 1940–1941 годов, со слезами на глазах вспоминал обстоятельства этой трагедии…

Несколько дней мы прожили в гостинице «Король Карл» в самом центре Стокгольма, около площади Стюреплан. Меня больше всего поражали в первые недели залитые огнями реклам Королевская улица — Кунгсгатан и другие центральные площади и улицы. Еще более было удивительно обилие товаров в витринах, о которых мы уже в Москве и забыли. Фруктовые и другие лавки ломились от всего того, что через Германию могло быть доставлено в Швецию. Вся поверженная Гитлером Европа, от Португалии до Болгарии, от Норвегии до Греции, «нейтральные» в пользу Германии Турция, Швейцария — все поставляли потребительские товары в богатую, тоже «нейтральную» Швецию. Среди собственных шведских товаров мое воображение больше всего поражали прекрасные велосипеды и разные спортивные принадлежности.

О войне напоминали только две огромные витрины, в которых германское и наше посольства выставляли фотографии и другие информационные материалы с фронтов военных действий. Германская, на Кунгсгатан, была увенчана громадным гилеровским орлом со свастикой в когтях. Под свастикой в витрине красовалась карта Европы, на которой немецкие пропагандисты до Сталинградской битвы закрашивали почти ежедневно территории, куда доходил сапог вермахта. Там же были и немецкие фотографии с фронтов, о «счастливой» жизни депортированных иностранных рабочих в Третьем рейхе и в странах-сателлитах. После Сталинграда и Курска пропагандисты Геббельса из германского посольства умерили свой пыл и вынуждены были «спрямлять» в пользу Красной армии линию фронта на Востоке.

Наша витрина Совинформбюро у вокзала Сентрален, когда ее устроили по инициативе Александры Михайловны Коллонтай, становилась с каждым новым наступлением Красной армии все более популярной. Вагоновожатые трамвайных маршрутов, проходивших через вокзальную площадь, и без просьбы пассажиров стали останавливать свои трамваи у советской витрины, чтобы шведы могли получить объективную информацию.