Калоян Манолов - Великие химики. В 2-х т. Т. 2

Это была гениальная мысль. Великий ученый утверждал необходимость динамического подхода к химическим процессам, то есть необходимость рассматривать их как равновесные [174] В 1862–1865 гг. Бутлеров высказал основное положение теории обратимой изомеризации — таутомерии, механизм которой, по Бутлерову, заключается в расщеплении молекул одного строения и соединении их остатков с образованием молекул другого строения. Приоритет Бутлерова как автора теории таутомерии не отрицал даже Лаар [Быков Г. В. Природа, № 9, 59–63 (1953)]. .

После детальной разработки структурной теории Бутлеров теперь все чаще уделял внимание общим вопросам химии. Открытие периодического закона часто наводило его на философские размышления относительно атомных весов. Он нередко беседовал по этому поводу с Менделеевым.

— И все-таки, существование дробных атомных весов не находит объяснения, — настаивал Бутлеров.

— Как видите, самые тщательные измерения Стаса подтверждают, что величины атомных весов могут быть не целыми числами, — отвечал Менделеев.

— Но почему не принять гипотезу Праута [175] Праут высказал гипотезу о том, что атомы всех элементов построены из водородных атомов. ? [176] Уильям Праут (1785–1850) — английский врач и химик. В 1815–1816 гг. высказал предположение («гипотеза Праута») о том, что атомные веса химических элементов являются кратными атомному весу водорода и что последний есть «первичная материя», посредством конденсации которой образовались все элементы. О Прауте см. Арбузов А. Е. Бутлеров — великий русский химик. — М.: Знание, 1954; Становление химии как науки, ук. соч., с. 214–216; Волков В. А. и др., ук. соч., с. 405–406. В таком случае можно ожидать, что атомы хлора, например, образованы из различного числа водородных атомов. Если принять его точку зрения, легко понять, почему атомный вес хлора, например, составляет 35,5. — Потому что существуют атомы хлора с атомным весом 35 и 36.

— Нет, нет! Это невозможно! Прошу вас, Александр Михайлович, оставьте кобальту и никелю возможность сохранить свое собственное имя и образ, как, например, я — Дмитрий Иванович, а вы — Александр Михайлович.

Бутлеров был твердо убежден, что атомы данного элемента могут иметь различный вес. Но это требовало дополнительного изучения и надежных доказательств. Он долго думал, как экспериментальным путем проверить эту очень интересную идею. Он обсуждал со своим ассистентом Б. Ф. Риццей всевозможные варианты, чертил схемы приборов, в лаборатории Академии наук появились оригинальные, до сих пор не виданные аппараты. Рицца просто боготворил Бутлерова, для него учитель был самым великим ученым из существовавших во все времена, все, что говорил Бутлеров, для Риццы было законом.

Исследования, которые они проводили, были первыми в истории химии. Десятки и сотни опытов проведены, но результаты отрицательны. Однако Рицца не отчаивался: если Бутлеров делает так, значит, они идут по правильному пути. Нужно лишь время и терпение.

— Результаты опять отрицательны, — Рицца подал заполненный вычислениями листок.

Бутлеров, надев очки, долго молча рассматривал данные.

— Подумаем еще над одним вариантом, — сказал он и направился в свой кабинет.

На письменном столе лежала еще не законченная статья. Бутлеров открыл один из шкафов, стоящих у стены, вытащил два толстых тома и приготовился писать. Несколько минут он оставался неподвижным, сидел, уставившись куда-то невидящим взором… Потом потер лоб. «Вот и старость приближается. Все чаще хочется просто посидеть, помолчать. Раньше не уставал, а теперь…»

Открылась дверь, и в комнату, как весеннее солнышко, заглянула маленькая белокурая девочка. Сонечка, внучка.

— Дедушка, я хочу посмотреть рыбок.

— Иди сюда, дитя мое. Пойдем, накормим их вместе. — Бутлеров взял девочку за руку и повел к аквариумам с разноцветными рыбками. Бутлеров всегда был и остался страстным любителем природы. Когда работа утомляла его или он не мог найти подходящих слов для наиболее точного выражения мысли, он старался отвлечься — подходил к аквариуму и долго наблюдал за игрой пестрых рыбок.

Годы шли неумолимо. Работа со студентами стала для него слишком тяжела, и Бутлеров решил покинуть университет.

Прощальную лекцию он прочитал 4 апреля 1880 года перед студентами второго курса. Они встретили сообщение об уходе любимого профессора с глубоким огорчением. Ведь ради него студенты приезжали со всех концов России. Нет, Бутлеров не должен уходить!