Михаил Бобров - Записки военного альпиниста. От ленинградских шпилей до вершин Кавказа 1941–1945

В сентябре 1941 года, почти 75 лет назад, с началом блокады Ленинграда, началась и маскировка золотых куполов, шпилей, луковок, маковок и крестов, выдававших врагу наш город своими бликами, сияющими в солнечные дни и лунные ночи.

Мне, как участнику бригады верхолазов-альпинистов, маскировавших золотые доминанты, хотелось бы вновь вернуться к воспоминаниям тех дней с позиций очевидца и действующего лица этих событий и раскрыть образы людей, которые спасали красоту Северной Пальмиры и жизни многих его жителей от прицельного артиллерийского огня и бомбежки.

Из нашей бригады я остался один, тем более мне необходимо еще раз вспомнить о моих боевых товарищах в год юбилея Великой Победы. У них было много общего. И порой кажутся странными, неправдоподобными их искренний патриотизм, оптимизм, бескорыстие, чистота помыслов, способность к самопожертвованию, к подвигу во имя Победы. Все они были романтиками. Наверное, поэтому и стали альпинистами. Будь на их месте другие, они пожалели бы себя гораздо раньше, не переходя последней черты физического истощения. И возможно, спаслись, уехали бы из блокадного города, но это были бы уже другие люди. Мои близкие друзья не могли поступить иначе. Они страстно любили свой город, работали и сражались за него, пока держались на ногах.

Когда сейчас, в мирное время, я смотрю на сияющие золотом соборы, всегда вспоминаю моих прекрасных друзей, с кем работал в одной фронтовой альпинистской связке, спасшей эту красоту.

Мне довелось побывать почти на всех золотых вершинах Санкт-Петербурга. Много раз я видел с высоты птичьего полета наш сказочный город и в годы войны, и в мирные дни. Поверьте, нет ничего краше панорамы нашего чудо-города. Он хорош в любую погоду, особенно в белые ночи, которые придают неповторимый колорит Северной столице.

Уместно поблагодарить дирекции Исаакиевского и Петропавловского соборов, хорошо организовавшие обзорные экскурсии на этих доминантах. Они необычны тем, что Нева с гладью реки и зеркалом воды взморья, стрелка Васильевского острова, Дворцовая набережная, Троицкий и Дворцовый мосты предстают перед нами во всей своей непревзойденной красоте. Тем более обидно, когда эту «небесную линию» нарушают отдельные высотные здания из бетона и стекла, как их назвал академик Д.С. Лихачев, «торчки».

Великий русский архитектор В.И. Баженов при выборе мест расположения доминант говорил: «Польза и красота нераздельны должны быть». А что касается выбора оптимальных размеров и формы доминанты, то здесь лучше всего соблюдать старое правило, которого придерживались плотники Древней Руси: «Рубите высотою, как мера и красота скажут».

Любите свой Великий город.

Война стремительно ворвалась в наши дома. Конечно, ее приближение ощущалось, и мы знали, что когда-нибудь этот час придет. К войне готовилась вся страна, весь народ. Даже мы, мальчишки, окончившие школу в 1940 году, рванули на военные заводы, чтобы помогать старшим во всеоружии встретить врага. Каждый из нас стремился сдать все нормативы на очень почетные в довоенное время значки: «Готов к труду и обороне», «Готов к санитарной обороне», «Ворошиловский стрелок», «Готов к химзащите», которые с достоинством носили на груди. Активно занимались спортом, в технических кружках. Многие были донорами.

На заводе «Прогресс» у Финляндского вокзала, где я работал, выпускали военную оптическую продукцию, и там особое внимание уделялось допризывной подготовке молодых рабочих. Пропустить такие занятия без уважительной причины было смерти подобно – наказание следовало неотвратимо. Каждый рабочий считал за честь заниматься в спортивной секции. Я серьезно увлекался горнолыжным спортом, альпинизмом, бегом на средние дистанции. Спортивный инвентарь, залы, бассейны предоставлялись бесплатно, путевки в альпинистский лагерь на Кавказ и проезд по железной дороге оплачивали профсоюзы.

Мы радовались жизни, работали, любили свою Родину и беззаветно были ей преданы.

22 июня 1941 года объявление о войне застало меня на городском массовом профсоюзно-комсомольском легкоатлетическом кроссе в Удельном парке, где я выступал на пятикилометровой дистанции. Каждый переживал услышанное по-своему. Участники соревнований под впечатлением от сообщения по радио долго не расходились, стояли группками, переговаривались вполголоса.