Владимир Бутков - На пути к философии Современного Космизма

Мощь и неизбежность мифа заключены в уникальном способе нашего восприятия мира. Опыт нашего мышления по своей природе мифологичен, так как опирается на имманентный символизм языка, развивающегося от функционального обозначения вещи до отвлеченного понятия. В древних языках, предшествовавших эпохе мифотворчества, вещь часто имела несколько имен в зависимости от ее свойств и включенности в мир человека. Объект представлялся в сознании не просто абстрактным именем, за которым скрывалось накопленное о нем знание, а скорее, как часть целостной и динамичной мозаики живого Космоса.

Истинность мифа заключена в его действенности, регулирующей все аспекты жизни древних культур, в его повседневной правде, наконец, в уникальной возможности человека быть причастным к божественному. Единство мифа в его символизме и диалектичности, когда присутствует «тождество логического и алогического, лежащее в основе символа» (А. Лосев). Именно в мифе мироздание обретало свою «картинность» и полноту реальности, впервые получая смысл себя изнутри. В мифологическом сознании, таким образом, произошло воссоединение разъятых сфер Космоса – дальней чужеродности внешнего мира и душевной понятности внутреннего мира человека. Теперь они подчинены единым законам и одной логике. Образовалась новая реальность, где высшие иерархии Космоса принимали непосредственное участие в жизни человека.

Вера всегда имеет иррациональную составляющую, суть которой – в непосредственном знании, полученном, как правило, от божественных инстанций, через молитву, откровение или медитацию. К примеру, в индуизме различают путь джняна (рационального знания), путь будхи (познание через любовь) и путь раджи (духовное воссоединение с абсолютом). Вера второго пути безотносительна к логическому процессу познания. Она скорее интимна, ее истина – душевно-чувственна и идеально воплощается в мифотворчестве.

Космогонические мифы – это совершенно особый вид мифотворчества, в котором решается вопрос о причинности, взаимосвязанности и генезисе всего сущего. В них описывается происхождение мира, богов, человека и окружающих его вещей и явлений. Нередко дается оценка «ситуации» до сотворения Вселенной (то есть анализ небытия), затем описываются ее последующие состояния, связанные между собой причинно-следственной логикой. Космогонические мифы ставят вопросы о том, что было, когда ничего не было, и через что все стало быть? Они вопрошают о структуре и предельности пространства и времени, о взаимоотношении конечного и бесконечного, логичности и хаотичности мира.

Правильно поставленный вопрос уже содержит в себе правильный ответ, потому что стоит с ним на одном уровне проникновения в незнаемое. Например, если вы поставите вопрос о предельности скорости света, то будете очень близки к выводам теории относительности. «Малое знание», которым обладал человек в древние времена, в мифотворчестве интуитивно экстраполируется озаряющим прорывом в гигантское незнаемое и становится там истиной на правах своего прямого родства с Космосом, то есть космоподобию человека (или наоборот – человекоподобию космоса?).

Практически во всех мифах эпоха «до сотворения» описывается в терминах пустоты, отсутствия, мрака и хаоса. В «Пополь-Вух» (Центральная Америка) мы находим: «Это – рассказ о том, как все было в состоянии неизвестности, все холодное, все в молчании; все бездвижное, тихое; и пространство неба было пусто… Не было ни человека, ни животного, ни птиц, рыб, крабов, деревьев, камней, пещер, ущелий, трав, не было лесов… Не было еще ничего соединенного…, не было ничего, что могло бы двигаться… Не было ничего, что существовало бы, что могло бы иметь существование».

Процесс космогенеза в древних мифах делится на четыре части – сначала из хаоса выделяются разъединенные (растворенные) в нем стихии, затем создается космическое пространство, где будут происходить все действия, потом устанавливается космическая опора, вокруг которой формируется мироздание, и, наконец, все пространство заполняется богами, стихиями, временем, солнцем, луной, звездами, вещами, растениями, животными, человеком и предметами его быта.

Если это сравнить с современными представлениями о развитии Вселенной в соответствии с теорией Большого Взрыва, то выстроится похожая цепь событий. В самые первые мгновения своего существования (планковская эпоха) Вселенная была в хаотическом состоянии, где не работали все известные нам законы физики. Далее наступает фаза инфляции – образования пространства, в котором станет возможно существование материи. Затем, по мере падения температуры образуются все основные элементарные частицы, атомы водорода и гелия, Вселенная переходит из плазмы в газовое состояние (здесь выделилось реликтовое излучение), и, наконец, благодаря ее неоднородностям появляются кластеры, газопылевые туманности, тёмная материя, квазары, звезды, черные дыры и галактики. В недрах массивной звезды синтезируются тяжелые элементы, которые после ее взрыва (сверхновая) рассеиваются в пространстве, где формируется уже новая звезда, вокруг которой из остатков предыдущей, образуются планеты, некоторые из которых окажутся в зоне жизни, где при благоприятных обстоятельствах возникнут бактерии, растения, животные, человек и предметы его быта.