Павел Айдаров - Преступление Галилея, или Оболганный Аристотель

На все эти аргументы Птолемей указывает и при отрицании поступательного движения Земли, ведь предположение такого движения одновременно означает и отказ от её центрального положения. Вместе с тем Птолемей разделяет воззрение Аристотеля о том, что все тяжёлые тела стремятся к центру Вселенной, и именно этим объясняет отсутствие у Земли опоры: она принимает все падающие тела на себя и под напором противодействий со всех сторон остаётся неподвижной.

В отношении допущения суточного вращения Земли или её движения вместе с небом вокруг одной и той же оси (при разных скоростях) Птолемей говорит, что в этом случае все незакреплённые предметы должны будут двигаться в направлении противоположном этому движению – на запад, не будет движущихся на восток облаков, невозможно будет бросить предмет в восточном направлении, ибо Земля своим движением опередит его. При этом он сразу же выдвигает контраргумент против тех, кто утверждает, что Земля в этом случае будет двигаться вместе с воздухом с той же скоростью и в том же направлении: в этом случае никакое из незакреплённых тел «не оказалось бы опережающим другое или отстающим от него, но оставалось бы на месте, в полёте или бросании оно не совершало бы отклонений или движений в другое место вроде тех, которые мы воочию видим совершающимися, и у них вообще не происходило бы замедления или ускорения, оттого, что Земля не является неподвижной» (15, с. 13). Однако такая аргументация является слишком краткой и малопонятной.

Успехи александрийской астрономии были бы невозможны без измерительных приборов, изобретённых к тому времени. Во времена Птолемея основными такими приборами были параллактическая линейка (трикветрум), армилла и астролябия.

В разных источниках сообщается, что живший в III веке до н. э. и являющийся современником Архимеда, Аристарх Самосский впервые поставил в центр мироздания Солнце. Оснований не доверять этим источникам нет, но, к сожалению, в единственном дошедшем до нас его сочинении «О расстояниях Солнца и Луны» он придерживается ещё геоцентрической точки зрения. Также сторонником гелиоцентризма был Селевек из Селевкии, живший во II веке до н. э. Гелиоцентрическая точка зрения вызывала у Птолемея смех, аналогично и Архимед потешался над гелиоцентрическими воззрениями Аристарха Самосского.

Но что могло заставить уже древних греков говорить о гелиоцентризме? Здесь можно только предполагать. Р. Ньютон говорит о четырёх таких факторах. Первый он находит в той самой дошедшей до нас работе Аристарха. Там содержится вывод, что Солнце по объёму больше Земли примерно в 300 раз 5 5 На самом деле оно больше 1,3 млн. раз. . Если исходить из того, что меньшему объекту будет проще двигаться вокруг большего, а не наоборот, то движение следует приписать Земле, а не Солнцу. Но это аргумент весьма слабый, если вообще и можно считать его аргументом. В качестве второго фактора, свидетельствующего в пользу гелиоцентризма, у Р. Ньютона фигурируют два уравнения, вытекающие из птолемеевой модели экванта. В первом из них долгота внутренней планеты (Меркурия или Венеры) совпадает с долготой Солнца. Во втором, уже для внешней планеты (Марс, Юпитер или Сатурн), угол долготы Солнца равна сумме угла долготы данной планеты и угла так называемой «аномалии». Если исходить из гелиоцентризма, то эти уравнения очевидны, а исходя из геоцентрической точки зрения необъяснимы. Р. Ньютон отмечает, что Птолемею эти уравнения были знакомы, и он их использовал, но никак не пояснял их происхождение (13, с. 75). Справедливость данного аргумента может оценить только астроном. Мы лишь отметим, что в горячих дискуссиях, сопровождавших борьбу гео- и гелиоцентризма (по крайней мере, дошедших до нас), данный аргумент отсутствует с обеих сторон.

Ещё два фактора в пользу гелиоцентризма Р. Ньютон формулирует на основе представления, что при прочих равных условиях отдавать предпочтение следует более простой теории. Третий фактор звучит так:

«…взаимное расположение среднего Солнца, Земли и внешних планет в противостоянии при геоцентрической системе надо доказывать как теорему, а при гелиоцентрической гипотезе оно является тавтологией» (13, с. 359).

А четвёртый выглядит следующим образом:

«В гелиоцентрической теории удовлетворительная теория широт намного проще, чем в геоцентрической. В гелиоцентрической теории нам для каждой планеты нужен лишь один угол наклона орбиты и не требуется никакой сложный механизм типа „крючок – паз“ для сохранения ориентации плоскости. Простая инерция сохранит положение плоскости гелиоцентрической орбиты параллельной самой себе во время движения планеты» (13, с. 326).