Мичио Каку - Уравнение Бога. В поисках теории всего

Так, бытовой кондиционер, на первый взгляд, нарушает второй закон термодинамики, поскольку вбирает в себя хаотический теплый воздух и охлаждает его. Но кондиционер получает энергию извне, от компрессора, и потому не является замкнутой системой. Аналогично жизнь на Земле, на первый взгляд, нарушает второй закон термодинамики, потому что всего за девять месяцев превращает гамбургеры и картошку фри в младенца – а это настоящее чудо.

Так почему жизнь на Земле возможна? Потому что у нас имеется внешний источник энергии – Солнце. Земля не является замкнутой системой, а солнечный свет позволяет нам извлекать энергию Солнца и получать с ее помощью пищу, необходимую для питания малыша. Так что во втором законе термодинамики имеется лазейка. Солнечный свет делает возможными эволюцию и развитие от низших форм к высшим.

Точно так же можно использовать кротовые норы, чтобы открыть проход в другую вселенную. Судя по всему, наша Вселенная замкнута. Но не исключено, что однажды, возможно перед лицом смерти Вселенной, наши потомки сумеют воспользоваться своими громадными научными знаниями, чтобы накопить достаточно положительной энергии и открыть туннель в пространстве и времени, а затем при помощи отрицательной энергии (и квантового эффекта Казимира) стабилизировать его. Когда-нибудь наши потомки овладеют планковской энергией – энергией, при которой пространство и время становятся нестабильными, – и воспользуются мощными технологиями, чтобы покинуть нашу умирающую Вселенную.

Таким образом квантовая гравитация, вместо того чтобы оставаться упражнением в математике одиннадцатимерного пространства-времени, становится космической межпространственной спасательной шлюпкой, позволяющей разумной жизни обойти второй закон термодинамики и переместиться в какую-нибудь гораздо более теплую вселенную.

Так что теория всего – больше чем просто красивая математическая теория. В конечном итоге она может оказаться нашим единственным спасением.

Поиски теории всего привели нас к поиску конечной объединяющей симметрии Вселенной. Вся симметрия, которую мы видим вокруг, – от теплого летнего ветерка до пламенеющего великолепия заката – представляет собой лишь фрагмент симметрии, существовавшей в начале времен. Та первоначальная симметрия оказалась нарушенной в момент Большого взрыва, и теперь всюду, где наш глаз восхищенно ловит красоту природы, мы видим ее остатки.

Мне нравится думать, что мы, возможно, напоминаем двумерных обитателей Флатландии, живущих на мифической плоскости и неспособных представить себе третье измерение, которое в их обществе считается просто суеверием. В начале времен во Флатландии существовал прекрасный трехмерный кристалл, который по какой-то причине был нестабилен и распался на миллион осколков, которые дождем просыпались на Флатландию. Много столетий обитатели Флатландии пытались заново собрать эти кусочки, складывая их подобно пазлу. Со временем им удалось воссоздать два гигантских куска. Один из них назывался теорией гравитации, другой – квантовой теорией. Однако обитатели Флатландии, как ни старались, не могли соединить эти два куска воедино. Однажды один предприимчивый флатландец выдвинул дерзкую гипотезу, которая всех рассмешила. Почему бы, сказал он, опираясь на математику, не приподнять один из кусков в воображаемое третье измерение, так чтобы куски сошлись и легли один на другой? Когда же это было сделано, флатландцы с изумлением увидели сверкающий и переливающийся всеми цветами драгоценный камень, который внезапно появился перед ними в своей совершенной великолепной симметрии.

Или, как писал Стивен Хокинг, «если мы действительно откроем полную теорию, то со временем ее основные принципы станут доступны пониманию каждого, а не только нескольких ученых. Тогда все мы – философы, ученые и обычные люди – сможем принять участие в обсуждении вопроса о том, почему существуем мы и Вселенная. Ответ на этот вопрос станет полным триумфом человеческого разума, ибо тогда мы узнаем замысел Бога» [51].

Появлением этой книги на свет я обязан моему агенту Стюарту Кричевски, который поддерживает меня уже не одно десятилетие. Я всегда доверяю его суждениям и его тонкому пониманию как литературных, так и научных вопросов.

Я хотел бы также поблагодарить своего редактора Эдварда Кастенмейера, уже не раз направлявшего меня в нужное русло при работе над книгами. Именно он предложил мне написать эту книгу и помог пройти все этапы работы. Эта книга была бы невозможна без его вдумчивых и честных советов.