Стивен Вайнберг - Всё ещё неизвестная Вселенная. Мысли о физике, искусстве и кризисе науке

Хокинг высказывает поразительное и тревожное предположение, что, возможно, не существует основополагающей теории и максимум, на что мы можем рассчитывать, это на набор приближенных теорий, каждая из которых справедлива при определенных условиях и согласуется с другими там, где эти условия пересекаются. Здесь прекрасная аналогия с картами земной поверхности рушится. Это правда, что невозможно создать достоверную карту всей сферической поверхности Земли на плоском листе бумаги, но, в конце концов, существует не только пачка пересекающихся приближенных карт, но и сама Земля.

Более того, Хокинг крайне скептически смотрит на реальность в целом. Это отношение можно заметить в его утверждении, что в квантовой механике «у Вселенной не одна-единственная история, но бесконечное множество отдельных историй». Это верно, если историю понимать в терминах классической физики как непрерывное движение частиц из одной точки в другую в каждое следующее мгновение. Я же предпочитаю иной взгляд на квантовую механику. Вселенная или любая другая система все же имеет четко определенную историю, но при этом в каждый отдельный момент времени непрерывно изменяются не положения частиц или величины полей, а нечто, называемое вектором состояния. Это вектор в бесконечномерном Гильбертовом пространстве, и направление вектора задает состояние системы в каждый отдельный момент времени. Направление вектора описывает не состояние частицы с четко определенным положением в пространстве, а суперпозицию таких состояний. Именно поэтому квантовая механика кажется такой загадочной. Однако если использовать ее язык, то ничего странного в истории физических систем нет. Направление вектора состояния изменяется во времени совершенно точно и детерминированно. Говорить о том, что у материального мира нет четко определенной истории, можно, только если продолжать описывать мир языком классической физики.

Хокинг хорошо показывает, как ученые решают, что действительно реально: мы строим рациональные модели, которые с некоторой степенью точности и в некотором диапазоне явлений согласуются с результатами наблюдений. Но Хокинг называет такой подход «модельно-зависимой реальностью» и считает, что это все, что мы можем сказать о реальности.

Вопросы о природе реальности озадачивали ученых и философов тысячи лет. Как и большинство людей, я думаю, что реальность существует и она совершенно независима от нас и наших моделей, как Земля независима от наших карт ее поверхности. Но я так думаю, поскольку не могу не верить в объективную реальность, а не потому, что у меня есть хорошие аргументы. Я не готов утверждать, что антиреализм Хокинга ошибочен. Но я настаиваю, что ни квантовая механика, ни любая другая физическая теория не сможет ответить на этот вопрос.

В книге Хокинга есть еще несколько мест, где автор переоценивает способность науки отвечать на глубокие философские вопросы. На основе общих идей детерминизма и результатов экспериментов, которые демонстрируют влияние физических факторов на наше поведение, он делает вывод об отсутствии свободы воли. Иллюзию свободы воли он объясняет тем, что человеческое тело состоит из примерно тысячи триллионов триллионов частиц, поэтому с практической точки зрения невозможно предсказать поведение людей. Но я бы сказал, что свобода воли — это только наш сознательный опыт, помогающий принимать решения. И этот опыт не умаляется из-за того, что в результате действия законов физики я неизбежно захочу принять определенные решения. Грозовые молнии тоже состоят из многих триллионов триллионов частиц, и их поведение также труднопредсказуемо, однако мы не приписываем им свободу воли, поскольку не считаем, что они обладают сознательным опытом принятия решений.

На самой первой странице Хокинг пишет, что философия отстала в развитии от современной науки, от физики особенно. А я бы сказал, что пусть философы и не приблизились к решению древних вопросов философии, но и физики не слишком преуспели.

Не поймите меня неправильно. «Высший замысел» — прекрасная книга, которая знакомит читателя с передним краем теоретической физики и объясняет некоторые научные идеи (например, фейнмановскую трактовку квантовой механики) широкому читателю намного понятнее, чем в книгах, которые мне приходилось видеть ранее. Мои представления серьезно расходятся с Хокингом только в тех вопросах, которые разделяют физиков и философов, но не в тех, которые могут быть легко разрешены.