Лоуренс Краусс - Почему мы существуем? Величайшая из когда-либо рассказанных историй

Воображаемые ученые, живущие на гребне ледяного кристалла на морозном окне, который я описывал ранее, первым делом открыли бы, что одно из направлений в их вселенной является особым (несомненно, тамошние теологи объявили бы этот факт наглядным проявлением Божьей любви). Копая глубже, они, возможно, обнаружили бы, что это особое обстоятельство всего лишь случайность и могут существовать другие ледяные кристаллы, в которых выделяются другие направления.

Вот и мы открыли, что наш мир с его взаимодействиями и частицами и поразительной Стандартной моделью, которая привела к замечательно удачной расширяющейся Вселенной со звездами, планетами и жизнью, способной развить сознание, также простая случайность, ставшая возможной благодаря тому, что хиггсовское поле на раннем этапе развития Вселенной сконденсировалось именно таким образом, а не иначе.

Воображаемые ученые на гипотетическом ледяном кристалле могут праздновать свои великие открытия (как склонны делать и мы) и не знать, что Солнце вот-вот встанет, их кристалл скоро растает и все следы их краткого существования исчезнут. Но даже тогда – неужели это сделало бы их краткое существование менее захватывающим? Конечно, нет. Если наше будущее столь же эфемерно, мы можем по крайней мере наслаждаться нашим приключением и ценить все без исключения аспекты этой величайшей из когда-либо рассказанных историй… пока.

«Слезы – в природе вещей, повсюду трогает души смертных удел» [15] Вергилий. Энеида (Пер. С. Ошерова под ред. Ф. Петровского). – Прим. ред. .

Так сказал Вергилий, написавший первую великую эпическую поэму классической эры. Именно эти слова я выбрал в качестве эпиграфа к данной книге, потому что история, которую я хотел рассказать, не только наполнена столь же драматичными событиями, человеческими трагедиями и восторгами, но и мотивирована в конечном итоге схожими целями.

Почему мы занимаемся наукой? Отчасти дело, конечно, в том, что так мы можем обрести б о льшую власть над окружающим миром. Лучше поняв Вселенную, мы сможем с большей точностью предсказывать будущее и строить машины, способные, возможно, изменить будущее – нужно надеяться, к лучшему.

Но я уверен, что в конечном итоге заниматься наукой нас побуждает изначальная потребность лучше понять свои корни, свой смертный удел и в конечном итоге самих себя. Мы так устроены, чтобы выживать за счет разгадывания загадок, и это эволюционное преимущество со временем обеспечило нам роскошь стремления к разгадыванию всевозможных загадок – даже не таких животрепещущих, как поиск пищи или спасение ото льва. А какая загадка может быть более соблазнительной, чем загадка нашей Вселенной?

У человечества в ходе его эволюции не было выбора. Мы живем на планете возрастом 4,5 миллиарда лет, в Галактике возрастом 12 миллиардов лет и во Вселенной возрастом 13,8 миллиарда лет, в которой насчитывается где-то около триллиона галактик и которая все быстрее расширяется в будущее, которое мы пока не в силах предсказать.

Так что же нам делать с этой информацией? И есть ли в ней особый смысл для понимания нашей собственной, человеческой истории? Посреди всего этого космического великолепия и космической же трагедии как можем мы примириться с собственным существованием?

Для большинства людей центральные вопросы существования сводятся в конечном итоге к вечным вопросам. Почему в принципе существует Вселенная? Почему существуем мы?

Какой бы смысл ни вкладывали мы в вопрос «почему», если мы сможем лучше понять, «каким образом», то и «почему» тоже в какой-то степени прояснится. В предыдущей книге я попытался рассказать, что наука думает по первому из приведенных выше вопросов. История, изложенная здесь, дает лучший, по моему мнению, ответ на второй из них.

Столкнувшись с загадкой нашего существования, мы можем выбрать одно из двух. Либо считать, что обладаем каким-то особым значением и что Вселенная каким-то образом была сделана специально для нас. Для многих это самый удобный вариант. Именно такой выбор делали первые человеческие племена; люди очеловечивали природу, потому что это давало им некоторую надежду понять то, что в противном случае выглядело исключительно враждебным миром, вращающимся вокруг страданий и смерти. Этот же выбор сделан большинством мировых религий, каждая из которых предлагает собственное решение загадки существования.