Брайан Китинг - Гонка за Нобелем. История о космологии, амбициях и высшей научной награде

Нобелевская премия, пожалуй, не просто самая престижная награда в науке. Она предназначена вознаграждать достижения в естественных науках, свободных от идеологических и иных веяний. Когда «все делается правильно», это действительно превосходная система меритократического вознаграждения, вдохновляющая всех — ученых и людей, далеких от мира науки, молодых и старых. Присвоение Нобелевской премии приносит мгновенную славу. О победителях говорят почти на каждом углу по крайней мере в течение недели. Лауреаты премии по физике навечно входят в Зал славы мировой науки. На самом деле некоторые нобелевские лауреаты приобретают статус полубогов.

Но, хотя Альфред Нобель был дальновидным человеком, вряд ли он мог предвидеть, что со временем премия его имени изменится буквально до неузнаваемости. Сегодня Нобелевская премия как механизм вознаграждения препятствует сотрудничеству, превозносит авторитеты и порождает ожесточенную конкуренцию, поощряя борьбу за первенство, жадность и другие низменные инстинкты. Я считаю, что причина этого кроется в трех «разбитых линзах» Нобелевской премии, которые искажают подлинное ви́дение Нобеля. В этой главе я хочу упомянуть об еще одном серьезном дефекте зрения нобелевского института — его близоруком фокусе на открытиях, сделанных мужчинами-физиками.

Не имея своих детей, Нобель проявил щедрость по отношению к детям своих братьев, особенно к мальчикам, которые унаследовали в два раза больше, чем племянницы {2} . Несмотря на такую внутрисемейную дискриминацию, Нобель никогда не говорил о том, что его премия не должна присуждаться женщинам. Между тем создается впечатление, будто он завещал именно это.

Количество лауреатов Нобелевской премии по физике (207) сопоставимо с числом римских пап в Ватикане (266). Женщин-лауреатов среди них ровно на две больше, чем женщин-пап. Даже легендарную Марию Кюри наградили с огромной неохотой после негодующих протестов члена Нобелевского комитета, шведского математика Магнуса Миттаг-Леффлера, и знаменитого супруга Марии — Пьера Кюри. После этого на 60 лет наступила мужская монополия, пока Мария Гёпперт-Майер из Калифорнийского университета в Сан-Диего не стала второй и последней на сегодняшний день женщиной, награжденной Нобелевской премией по физике. Но даже эта награда была окрашена мужским шовинизмом: местная газета Сан-Диего сообщила о победе Гёпперт-Майер под заголовком: «Домохозяйка из Сан-Диего получает Нобелевскую премию» {3} .

В настоящее время доля женщин-ученых на физических факультетах в ведущих исследовательских институтах США не превышает 20 %. Однако даже эта доля в 20 раз превышает долю женщин — лауреатов Нобелевской премии по физике. Во всех остальных областях, включая относительно новую нобелевскую номинацию по экономике, где на одну женщину-лауреата приходится 75 мужчин, женщины имеют более высокое представительство. Возникает серьезный вопрос: как отсутствие гендерного равенства в физике влияет на выбор профессии молодыми женщинами? Даже мужчины-лауреаты, такие как Брайан Шмидт, высказываются против подобной дискриминации женщин {4} .

Нехватка женщин-физиков плохо влияет и на мужчин. В 2017 году опрос, в котором принял участие 121 британский и американский физик, показал, что, по общему мнению, женщины-ученые ведут себя более этично, чем их коллеги-мужчины: «Жесткая конкуренция в науке способствует этически сомнительному поведению, такому как искушение оказывать давление на студентов, сокращать сроки научных исследований или преждевременно публиковать результаты, — все это в попытке опередить конкурентов» {5} . То же исследование показало, что женщины менее подвержены негативному влиянию конкуренции, чем их коллеги-мужчины. Это и другие подобные исследования только подтверждают мое утверждение о том, что конкуренция вредит науке.

Хотя я горжусь тем, что был наставником нескольких выдающихся аспиранток (все они получили престижные стипендии и защитили диссертации по физике), едва ли я могу изменить общую ситуацию. Отсутствие гендерного равенства среди нобелевских лауреатов по физике посылает четкий негативный сигнал молодым женщинам, отвращая их от профессии. В результате создается порочный круг: девушки не стремятся утвердиться на поприще физических наук, получается эффект Матфея [43]наоборот. Женщины также имеют несоизмеримо меньше шансов воспользоваться еще одним феноменом: «средний возраст получения Нобелевской премии для ученых, которые в молодые годы сотрудничали с нобелевским лауреатом, составляет около 44 лет, что на 9 лет меньше, чем для тех, кому не так посчастливилось» {6} . Пожалуй, наиболее вопиющий пример — история Джоселин Белл, гениальной аспирантки Энтони Хьюиша. Она внесла ключевой вклад в «пионерские исследования в области радиофизики», за которые в 1974 году Хьюиш был награжден Нобелевской премией. Белл не только, по мнению многих, была несправедливо лишена заслуженной ею доли премии, но и не получила бонус в виде «лауреат-порождает-лауреата» {7} . (Опять же нет официальных правил, мешающих наградить Белл сегодня; существуют только произвольные прецеденты, когда это не делалось из опасения, что прошлые действия Нобелевского комитета вызовут негодование.)