Приямвада Натараджан - Карта Вселенной [Главные идеи, которые объясняют устройство космоса]

Главной научной проблемой современной космологии является раскрытие природы темной материи и темной энергии, что может быть, конечно, осуществлено только усилиями большого международного коллектива. По этому поводу историк науки Питер Галисон писал: «Большая наука влечет за собой изменение в самой природе жизни в науке. Ежедневную работу характеризуют командная работа и иерархия». Раньше подобной масштабностью отличались только проекты создания огромных ускорителей (типа ЦЕРН), но за последние 30 лет существенно изменилась и космология, так что в ней не осталось места для исследователей-одиночек. Их место заняли высокоорганизованные команды, борющиеся за финансирование и развитие новых методов и технологий, нацеленных на решение возникающих задач (в описанной выше ситуации этими задачами стали сбор и стандартизация данных по сверхновым). Физик Вольфганг Панофски отмечает, что такое увеличение масштабов работы диктуется характером решаемых задач: «Мы просто не знаем, как можно получить важную информацию о самых малых объектах вещества (физика высоких энергий), самых больших структурах Вселенной (астрономия и космология), а также о статистически неуловимых, ускользающих результатах… без применения масштабных усилий и сложных приборов» {18} . В любом случае, независимо от того, как и почему произошла трансформация науки, изменение масштабов научной деятельности не позволяет науке выжить в изоляции от других сфер современного общества и ее более широкий контекст становится еще важнее. И это тем более так, потому что современные научные исследования требуют вложения больших объемов разнообразных ресурсов (человеческих, технологических и финансовых).

При этом изменился даже процесс научного признания более радикальных идей в космологии— темной материи, реликтового излучения и, наконец, темной энергии, — который отличается от того, что было раньше. Сейчас приход к консенсусу в научном сообществе относительно новых понятий достигается зачастую значительно легче и мягче, что мы и видели на примере восприятия удивительного и интригующего открытия темной энергии, хотя оно фактически переворачивает все наши предыдущие представления об устройстве космоса вообще. Это можно объяснить рядом причин. Прежде всего, эта кажущаяся странной идея о наличии темной энергии позволила очень удачно свести воедино многие ранее казавшиеся разрозненными результаты наблюдений, подобно укладыванию последней части головоломки. Например, для астрономов космологическая постоянная лямбда представляет собой просто некое число, но для физиков-теоретиков этот параметр имеет глубокое концептуальное значение, поскольку они соотносят его с энергией вакуума и фундаментальными свойствами пространства. Споры идут не об измерениях, а о происхождении измеряемых величин. Еще одной из причин быстрого достижения согласия между специалистами можно считать интеллектуальную зрелость самой космологии, а также ее широкое практическое внедрение в смежные области науки. Современное состояние космологии характеризуется стремительной гонкой за открытиями и быстрым внедрением инновационных технологий.

За последние 30 лет фундаментально изменилась и сама наука. Сотрудничество международных коллективов ученых привело к изменению в отношении к открытиям. Мы больше не видим долгой и упорной борьбы старых и новых идей (или хотя бы их медленного слияния и примирения), так как чаще наблюдаем бурный поток новых данных, вызывающих одновременно множество новых теоретических вопросов и ответов на них. Обнаружение темной энергии стало вызовом нашему пониманию глубинных законов природы, а также выявило недостаточное понимание самых ранних процессов возникновения Вселенной. Развитие космологии привело к революции в области обработки больших массивов данных, и эта революция относится ко множеству дисциплин, связанных с интеллектуальной деятельностью. Далее стоит изучение нового рубежа — истинной природы темной энергии, и это привело к формулировке множества новых вопросов беспрецедентного характера, которые возвращают нас к моменту творения.

Эту историю можно начать с описания того, как ранним утром 19 ноября 1989 г., после бессонной ночи, Джон Мазер и члены его команды по изучению реликтового излучения COBE в прозрачном предрассветном сумраке отправились на известную ракетно-космическую базу США Ванденберг в окрестностях города Санта-Барбара (Калифорния). Разглядывая придорожный ландшафт, Мазер размышлял о высоких целях миссии его группы. Он понимал, что успешный запуск разработанного группой спутника COBE может радикально изменить наши представления о строении Вселенной, так как его аппаратура была спроектирована для измерения шипения, которое дошло от Большого взрыва. Речь идет об излучении, оставшемся от того времени, когда Вселенная была горячей, плотной, которое движется к нам от момента возраста Вселенной 400 000 лет: в этом излучении прослеживается история расширения Вселенной. В это утро сам воздух Калифорнии казался наполненным возбуждением, напряжением и предвкушением успеха. Всего несколько часов назад инженеры группы COBE окончательно смонтировали бортовой компьютер ракеты «Дельта» и теперь ожидали момента, когда «Satellite of Love», над которым некоторые из них работали десятилетия, отправится в темное утреннее небо {1} .