Александр Бабакин - Битва в ионосфере

На что я еще хотел бы обратить внимание. Кузьминский, став директором, используя свои организаторские и буквально дипломатические способности быстро нормализовал обстановку в коллективе института и организовал слаженную работу по направлениям всех трех главных конструкторов. Он всегда с уважением относился к работе парткома, правильно понимал роль и возможности партийной организации и умело использовал это в работе. Конечно мне, как секретарю парткома, доставляла огромное удовольствие дружная и слаженная работа с руководством предприятия. Все это не могло не сказаться на результатах. Так Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26.09.1979 года коллектив предприятия за заслуги в создании средств специальной техники был награжден орденом «Трудового Красного Знамени», многие работники получили правительственные награды.

Но не все проходило так гладко. В начале 80-х годов в работах по ЗГРЛС и РАС «Волга» обозначились серьёзные трудности. Начали срываться сроки. И в этот сложный период я был поставлен в известность, что на место директора к нам вновь назначается, освобожденный от должности заместителя министра радиопромышленности Владимир Иванович Марков. И что самое интересное, Кузьминский добровольно согласился уступить должность директора. Он, вероятно, рассчитывал на помощь Маркова и возможность больше уделять времени работам по 5Н32. Как же он ошибался. Если бы он в то время посоветовался со мной, другими товарищами мы, зная характер и натуру Владимира Ивановича, попытались бы Кузьминского отговорить от такого шага. Еще работая заместителем министра, Марков весьма беспардонно вмешивался в работу директора НИИДАР. Особенно это проявлялось, когда Кузьминский находился в командировках. Владимир Иванович занимал кабинет директора и через своего помощника, которого он привозил из министерства, вызывал руководителей как научных, так и других подразделений, давал им указания и принимал порой административные решения, не согласовывая их с действующим директором и главным конструктором.

Так что Марков не только был в курсе всех дел, но и сам часто принимал решения, особенно в области работ по ЗГРЛС. Однако сама форма этого участия, особенно в отсутствии Кузьминского, не укрепляла авторитет директора, а создавала эффект двоевластия, что недопустимо в таких сложных коллективах как НИИДАР. Кузьминский, после назначения Маркова директором, оказался в еще худшем положении, чем остальные главные конструктора института. Дав ему почетную должность заместителя директора по науке, Марков вывел из его подчинения тематические подразделения, включая Николаевский филиал, лишив тем самым Кузьминского всех административных рычагов управления коллективом.

Как раз в тот период в нашем коллективе резко обострились отношения с одним из главных конструкторов Александром Николаевичем Мусатовым. В газете «Известия» он показан как активный борец против боевых ЗГРЛС, считая их строительство бессмысленной аферой. Дескать, бюро НТС, куда вошли парторг, профорг, комсорг и другие угодные начальству люди, специально разбиралось с Мусатовым. Все высказались против критических замечаний этого талантливого ученого и его предостережений относительно боеспособности ЗГРЛС. А потом из-за конфликта с директором НИИ Марковым, связанным, якобы, опять же с ЗГРЛС, с Мусатовым вообще расправились.

Позволю себе заметить, что это не совсем так, вернее, совсем не так. Действительно, Мусатов критиковал работы, проводимые в институте, кроме, конечно, своей. Начал требовать переброски всех ресурсов на его направление, требовал повышенной зарплаты для работающих по его тематике. Однако он не получил здесь поддержки у нового директора Маркова. Поле этого Мусатов просто перестал выполнять его приказы и указания, игнорировал решения партийного комитета, вовлек ряд подчиненных подразделений и сотрудников в открытое противостояние с руководством института. Возникла угроза дестабилизации обстановки на предприятии. Неоднократные беседы с Мусатовым, рассмотрения состояния дел на партийном комитете не изменили положение. В то же время, само состояние дел по тематике Мусатова было далеко не в лучшем состоянии. Срывались сроки разработки, заявленные ранее главным конструктором характеристики станции не удавалось реализовать, резко возрастала стоимость РАС.

В интересах сохранения целостности института, улучшения морально-психологического климата, обеспечения управляемости в этих сложных условиях, после многократных обсуждений было принято решение рассмотреть персональное дело коммуниста Мусатова. Это было поддержано районным и городским комитатами партии. В процессе рассмотрения, а также ещё до его начала, Александру Николаевичу неоднократно предлагалось прекратить свою разрушительную деятельность, а весь коллектив подчинённых ему подразделений мобилизовать на работу по созданию РЛС «Волга». Он отказался. Решение об исключении Мусатова из партии было принято не только одним партийным комитетом НИИДАР. Оно утверждалось во всех вышестоящих партийных структурах. Не возражали против этого и в Минобороны.