Амит Госвами - Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир

Автор не упоминает еще одно интересное философское направление — нейтральный монизм, согласно которому существует первичная или «окончательная» реальность, но это не материя и не сознание. Последние имеют вторичную природу и представляют собой взаимодополнительные проявления или аспекты первичной реальности, подобно тому как в индуизме Шива (сознание) и Шакти (энергия), а в китайском даосизме — Инь и Ян считаются взаимодополнительными проявлениями (или ипостасями) непознаваемого Абсолюта — соответственно Брахмана или Дао. — Прим. пер.

В экспериментах Марсела последовательности слов предъявлялись испытуемым с помощью тахистоскопа — проектора, высвечивающего слово на экране на короткий промежуток времени (порядка 0,1—0,3 с). «Маскировка» означает, что сразу после слова предъявляется изображение геометрического узора. Считается, что использование маскировки делает восприятие стимула, предъявляемого в течение 0,1 с, бессознательным или «подпороговым», поскольку для сознательного восприятия требуется гораздо большее время. — Прим. пер.

От слова connection = соединение, связь. Сторонники этих подходов (не без оснований) полагают, что именно по такому принципу (по крайней мере, отчасти) устроен человеческий мозг, в котором имеются распределенные параллельные цепи, образованные контактами между дендритами (ветвистыми отростками нейронов). — Прим. пер.

Идею существования в мозгу центрального процессора, или «центрэнцефалического регулятора» высказывал выдающийся нейрофизиолог и нейрохирург Роджер Пенфилл, который помещал этот регулятор в стволе мозга. Кстати говоря, идея центрального процессора вовсе не требует наличия в мозгу «гомункулуса» — согласно общей теории систем, эволюция любой сложной системы, способной обмениваться информацией с окружающей средой, может приводить к формированию ряда специализированных подсистем, в том числе подсистемы «центрального процессора». Подробнее о когнитивных, системных, кибернетических и других подходах к проблеме ум-мозг можно прочитать в книге Г. Ханта «О природе сознания с когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек зрения», М., ACT, 2004. — Прим. пер.

В восточных духовных традициях (в частности, в йоге) есть замечательная медитативная практика, в которой практикующий должен последовательно сосредоточиваться на теле, ощущениях, восприятиях, чувствах, мыслях, состояниях ума и т.д., как на объектах, и разотождествляться с ними, пока в качестве субъекта не остается только бессодержательный, безымянный и безмолвный Свидетель — Универсальный Субъект. Однако цель практики состоит в достижении такого состояния, в котором исчезает даже Свидетель и остается лишь недвойственная непосредственная осведомленность,, в которой нет ни субъекта, ни объектов. — Прим. пер.

В принципе, результаты экспериментов Марсела, по-видимому, можно объяснить и не прибегая к квантово-механическим аналогиям. Исследования практической психологии показывают, что человек воспринимает слова родного языка не как линейную последовательность знаков, а как иероглиф, связанный со значением или значениями (на этом, например, основаны методы скорочтения, «врожденной грамотности» и т. п.). Результаты Марсела можно объяснить, исходя из предположения (в пользу которого имеются существенные косвенные и даже некоторые прямые свидетельства), что на начальной стадии любого человеческого восприятия (а возможно, и мышления) информация обрабатывается на бессознательном уровне в виде образов , подчиняющихся законам симметричной семиотики. В середине XX в. П. Рикер, изучая материалы психоанализа, обратил внимание на то, что образы сновидений обладают формальными свойствами знаков, свободно замещая и обозначая друг друга, и высказал идею семиотики образов, которая в отличие от классической семиотики полностью симметрична: любой из взаимозамещающих образов может быть и знаком, и означаемым . Последующие исследования показали, что поскольку почти любое слово естественного языка потенциально многозначно (подумайте, например, о значениях слова «стол»), отбор подходящего значения, вероятно, может осуществляться по способности соответствующего образа замещать (или дополнять) образы значений контекста; технически такие процессы образного семиозиса представляют собой «параллельную» переработку информации. Очевидно, что слово (иероглиф) рука, вызывая в (бессознательном) воображении образы тела, служит контекстом для восприятия иероглифа palm со значением «ладонь»; вместе они, обозначая друг друга, создают гармоничную последовательность образов, облегчающую распознание иероглифа запястье. Иероглиф дерево вызывает в воображении образы деревьев и служит контекстом для восприятия иероглифа palm со значением «пальма», что затрудняет распознавание третьего слова-иероглифа запястье, поскольку соответствующий ему образ не может замещать ни один из образов деревьев; в результате распознание должно в большей степени осуществляться в модусе последовательной переработки и, значит, происходит медленнее. В случае использования маскировки образный семиозис блокируется, и ум испытуемого вынужден воспринимать palm как линейную последовательность знаков и складывать из них слово, обладающее тем или другим значением. Эта стадия последовательной переработки информации блокирует влияние преднастраиваюшего слова, осуществляющееся на бессознательном уровне, поскольку ум испытуемого работает не в сфере симметричной (и параллельной ) семиотики образов, а в сфере классической (асимметричной, или последовательной) семиотики естественного языка. Объяснение результатов Марсела с позиции когнитивной психологии дается в уже упоминавшейся книге Г. Ханта «О природе сознания...». — Прим. пер.