Пол Хэлперн - Коллайдер

История с «Тринити» заставляет нас задаться вопросом, а не делают ли в этот самый момент сотрудники ЦЕРНа ставки на то, какой именно из этих, прямо скажем, нерадостных исходов нас ждет? Может статься, они прям на обеденном перерыве гадают: что - черные дыры, «страпельки», монополи или какой-нибудь еще монстр - проглотит французскую землю, как утренний тост, что продырявит швейцарские горы, сделав из них подобие сыра, а потом устремится в Болонью, чтобы играючи исполосовать ее и дальше продолжить свое всепожирающее шествие? А вдруг это не вся правда и ученые молчат о подлинной угрозе, которую несет Земле величайший в мире коллайдер?

С другой стороны, ЦЕРН славится своей открытостью. Секретность противоречила бы его главному предназначению. Исидор Раби, принимавший участие в «Манхэттенском проекте» и присутствовавший на первом ядерном испытании, основал ЦЕРН, чтобы европейцы после войны могли вернуться к мирной, гражданской науке и развивать ее совместными усилиями. Он подчеркнул, что в ЦЕРНе не будет атомных реакторов и ни одно из сделанных там открытий не будет засекречено, дабы пресечь все попытки использовать результаты исследований в неблаговидных целях.

Не чуждые черного юмора, церновские ученые подчас находят в ажиотаже вокруг черных дыр повод для развлечений. Заговорщически подмигивая друг другу, они как бы дают друг другу знать, что сидят не иначе как на пороховой бочке, которая того и гляди взорвется, а потом, как ни в чем не бывало, садятся дальше писать программы. «[Мои друзья] знают: я не какой-то там злой гений, решивший покончить с этим миром», - говорит аспирантка Джулия Грей 94.

Теоретики тем не менее в курсе, что квантовая неопределенность таит в себе исчезающе малую, но ненулевую вероятность самых разнообразных исходов. Но есть ли смысл о них беспокоиться? Если все же так случится, что квантовые кости лягут неудачно (хоть это, повторяем, и невероятно), то, по словам Нимы Аркани-Хамеда, «из Большого адронного коллайдера, не исключено, полезут чудища, которые нас слопают» 95.

Несмотря на беззаботность многих своих сотрудников, сам ЦЕРН, не желая портить безоблачные и основанные на честности отношения с рядовой публикой, относится к любым причинам для общественного беспокойства со всей серьезностью. Вряд ли руководству Центра хотелось бы, чтобы люди думали, будто в его тоннелях и лабораториях творится нечто ужасное.

Хотя в 2003 г. ЦЕРН выпустил исчерпывающий отчет, в котором указывалось, что ни черные мини-дыры, ни «страпельки», ни магнитные монополи не представляют опасности, в июне 2008 г. организация решила повторно проработать этот вопрос. Свежий отчет подтвердил полученную ранее оценку риска. В нем перечислена масса убедительных аргументов в пользу того, что микроскопические черные дыры, «страпельки» и монополи, даже если они и существуют, не таят в себе угрозу для земной цивилизации.

Например, про крошечные черные дыры в отчете говорится, что благодаря законам сохранения они будут неустойчивы. Согласно максиме «все, что не запрещено, разрешено», если черная мини-дыра образовалась из элементарных частиц, она на них же может и распасться. То есть вне зависимости от того, насколько верны наши представления о хокинговском излучении, мини-дыры обязаны распадаться.

Кроме того, так как обсуждаемые микроскопические черные дыры получаются от столкновений протонов, велика вероятность, что они будут заряжены положительно, а значит, будут отталкиваться от всех положительных зарядов на Земле. Им придется изрядно попотеть, чтобы подойти к атомному ядру хоть сколько-нибудь близко. Но даже если предположить, что они останутся целыми и невредимыми и как-то справятся с силами электрического отталкивания, вещество будет падать на них за счет гравитационного притяжения безумно медленно. Короче говоря, любая капля, прибывшая из Лилипутии в БАК, долго в этом мире не задержится. Обречены они, а не мы.

«Страпельки», подчеркивают авторы отчета, если и появятся, то, скорее, в столкновениях тяжелых ионов, а не протонов. На самом деле отдельные теоретики ожидали их появления еще на Коллайдере релятивистских тяжелых ионов (КРТИ), открывшемся в 2000 г. в Брукхейвене. Между прочим, Вагнер подавал иски и против этого коллайдера, добиваясь запрета на его функционирование, впрочем, неудачно. Однако на КРТИ ни одной «страпельки» замечено не было. На расположенные поблизости пляжи Хэмптона по-прежнему слетаются богатые и знаменитые, которых сюда манит рассыпчатый песок и ласковые волны, знать не знающие о странной материи. Раз уж «страпельки» не родились там, где их больше всего ждали, имеет ли смысл беспокоиться об их появлении в не самом приспособленном для этого месте?