Г. Гурев - Системы мира (от древних до Ньютона)

К. Маркс и Ф. Энгельс, Собр. соч., т. XVI, ч. 2, стр. 296.

К. Маркс и Ф. Энгельс. Диалектика природы. Собр. соч, t. XIV. стр. 439

В этом изложении Пеурбах, между прочим, особенно четко выявил давно уже замеченное разногласие между взглядами Аристотел? и Птолемея на систему мира. По мировоззрениям Аристотеля, Солнце, Луна, пять планет и неподвижные звезды прикреплены к разным сферам, лежащим одна внутри другой, причем все эти сферы приводятся в движение особой сферой, так называемым перводвигателем (за ним средневековые ученые обыкновенно помещали эмпирей — «жилище блаженных» — или небо). Эти сферы отличны от комбинации кругов, которыми пользовался Птолемей и которые известны под названием эпициклов и деферентов, ибо по этой системе мира каждая планета свободно двигалась в пространстве. В виде компромисса Пеурбах предложил гипотезу, согласно которой внутри хрустальных сфер имеются пустые места для эпициклов Птолемея. Но хотя в лице Пеурбаха, Региомонтана и их продолжателя Вальтера мы имеем последних и наиболее блестящих представителей птолемеевой системы (показавших эту систему в первоначальном, неискаженном виде), они своими точными и многочисленными наблюдениями подготовили падение птолемеевой системы.

Впрочем, еще и раньше знаменитый средневековый западноарабский ученый Аверроэс (1126–1198) в своем очерке об «Альмагесте» (где он в сущности разделяет взгляды Птолемея) сделал замечание, что вычисления верны, но действительное положение вещей все‑таки не объясняется птолемеевой системой мира. Он высказал мнение, что теория эпициклов и эксцентриков неправдоподобна, и выразил пожелание, чтобы эти слова побудили к исследованию других ученых, так как сам он уже слишком стар.

Речь на I Всесоюзном совещании стахановцев. Партиздат, 1935, стр. 21 и 22.

Речь на I Всесоюзном совещании стахановцев. Партиздат, 1935, стр. 21 и 22.

Этот знаменитый афоризм нередко предписывается Паскалю, но последний его лишь повторил в своих «Мыслях». В этой книге он писал: «Сколько бы ни напрягали мы наше представление за пределы воображаемых пространств, мы можем породить лишь атомы вместо действительных вещей. Вселенная — бесконечная сфера, центр которой всюду, а окружность нигде».

Польский городок Торн — родина Коперника — тогда принадлежал Восточной Пруссии.

Чтобы представить себе движение планет, можно взять часы и вообразить, что центр циферблата — Солнце, конец быстро движущейся минутной стрелки — ближайшая к Солнцу планета, а конец медленно движущейся часовой стрелки — планета более далекая (если мы мысленно увеличим соответственно длину этой стрелки). Представим себе, что наблюдатель с кончика часовой стрелки смотрит на кончик минутной, — тогда он увидит как бы движение внутренней нижней планеты. Если же смотреть с кончика минутной стрелки на кончик часовой, то движение будет подобным движению внешней (верх ней) планеты.

Интересно отметить, что на такой же точке зрения стоят представители новейшей «научной философии» — эмпириокритицизма (махизма): их идеи об «экономическом описании явлений», о «рабочих гипотезах», о «чистом опыте» и пр. мы в довольно ясной форме встречаем у Оссиандра. При чтении этого богослова сразу становится ясным и понятным теологический корень той «философии естествознания», которая не перестает твердить о своей «научности», «беспристрастности». «прогрессивности» и пр. А что эта философия, родственная идеализму Юма и блестяще разоблаченная Лениным в его книге об эмпириокритицизме, не отошла еще в область преданий, видно хотя бы из того, что редактор посмертного издания книжки Клейна «Астрономические вечера» Критцингер снабдил изложение мысли Оссиандра безапелляционным примечанием: «Это замечание вполне соответствует воззрениям современного естествознания». Да и сам главарь «эмпириокритицизма» Мах, касаясь в своей «Механике» учений Птолемея и Коперника, писал вполне в духе Оссиандра и прочих католических теологов: «Оба учения одинаково правильны, но последнее (т. е. Коперника) только проще и практичнее». И. подобно Оссиандру, он молчит о том, чем именно вызвано это преимущество…

Б. Райков. Очерки по истории гелиоцентрического мировоззрения в России. 1937.

Чтобы привлечь внимание читателя к своим открытиям. Галилей нарочно дал книге следующее длинное (несколько широковещательное, как бы рекламное) название: «Звездный вестник, возвещающий великие и в высшей степени удивительные зрелища и предлагающий их вниматию каждого, в особенности же философу и астроному, в том виде, в каком они были наблюдаемы Галилео Галилеем и пр. и пр. о помощью недавно изобретенной им зрительной трубы на лике Луны, в бесчисленных неподвижных звездах Млечного пути, в туманных звездах и особенно в четырех обращающихся с изумительной быстротой вокруг Юпитера на неравных расстояниях и с различными периодами планетах, никому до сей поры неизвестных, которые автор совсем недавно открыл первый и решил назвать Медичеевыми светилами».