Сергей Суворов - О чем рассказывает свет

В 60-х годах прошлого века ученый смотрел в спектрограф и искал, не появилась ли среди многих знакомых спектральных линий какая-либо незнакомая линия. Если находил — радовался: значит, открыт какой-то новый элемент. Этот метод был большим шагом вперед. Но иногда ученый, может быть, держал неоткрытый элемент в руках, но не находил его излучений; новые линии приходились на такой участок спектра, который не был виден в его спектрографе.

Теперь дело обстояло совсем иначе. Физик с большой точностью знал рентгеновский спектр еще не открытыхэлементов и, следовательно, знал, в какой части спектра следует искать их излучения. Так меняются методы исследований с ростом научных знаний.

Это — один из многих примеров, показывающих, как безгранична сила человеческого познания, как велика роль обобщающей теории. Она позволяет взглянуть на, казалось бы, разрозненные элементы и излучения, как на нечто целостное, подчиненное единым законам природы.

Исследование условий, при которых возникает свет в недрах вещества, углубило наши познания структуры атома, его составных частей — электронов, протонов, нейтронов, — так называемых элементарных частиц. Оно ввело физиков в мир малого — микромир — с его специфическими законами, в свете которых законы мира больших тел — макромира — оказались лишь приближенными. В микромире были открыты многие новые элементарные частицы.

Уже один тот факт, что свет рождается в недрах вещества, что фотоны появляются в результате каких-то пертурбаций, протекающих в недрах атома, говорит о том, что свет и вещество не внешне, а генетически связаны друг с другом. Это нашло свое подтверждение.

Английский физик Поль Дирак (родился в 1902 году) около тридцати лет назад попытался охватить процессы возникновения и поглощения света в единой математической теории. Но созданная им теория только в том случае была бы в состоянии охватить все известные экспериментальные факты, если бы было допущено, что в поле атомного ядра кванты света распадаются на... две противоположно заряженные частицы вещества — электрон и позитрон.

Рис. 37. Рождение пары электрон-позитрон из светового гамма-кванта. В магнитном поле налево (наверху) отклонен позитрон, направо — электрон

В свете прежних представлений, при которых вещество и свет противопоставлялись друг другу, как две чуждые по своей природе стихии (вещество — материя, свет — энергия), это требование теории казалось удивительным. Тем не менее соответствующие эксперименты были поставлены, и они действительно подтвердили, что гамма-кванты света в поле ядра превращаются в электрон и позитрон. Этот процесс превращения можно сфотографировать, если опыт производить в камере, в которой воздух пресыщен водяными парами, а вся камера помещена в сильное магнитное поле. Тогда возникшие электрон и позитрон будут разлетаться от точки своего рождения, загибаясь в разные стороны, поскольку у них противоположные заряды и они по-разному отклоняются магнитным полем. На своем пути они будут оставлять следы из осевших водяных паров. Эти-то следы и фотографируются.

На рис. 37 показана фотография, на которой видны следы электрона и позитрона, образовавшиеся в результате превращения гамма-кванта с длиной волны порядка одной десятитысячной ангстрема. Эта фотография получена в эксперименте русских ученых А. В. Трошева и И. М. Франка.

Возможен также и обратный процесс — превращения пары электрон-позитрон в кванты света, которое некоторые физики на Западе неправильно называют аннигиляцией, т. е. уничтожением материи.

Напротив. Факт взаимопревращений вещества и света показывает, что оба они являются не чем иным, как различными формами материи. Установление этого факта является высшим достижением современной физики. Технически этот факт еще не использован человеком. Но в будущем он, несомненно, откроет большие перспективы. Что касается принципиальной стороны дела, то и сейчас это открытие вооружает материалистов в борьбе за целостное материалистическое мировоззрение.

Могущество разума человека состоит в его активном отношении к природе. Человек не только созерцает, но и преобразует природу. Если бы он только пассивно созерцал свет, как нечто найденное в природе, без всякой попытки по-своему видоизменить (модулировать) характеризующие его величины (параметры), он сильно ограничил бы возможности использования законов природы для господства над ней. Его производительные силы, его техника оставались бы на низком уровне.