Рудольф Баландин - Баландин - От Николы Теслы до Большого Взрыва. Научные мифы

Вскоре на опыте было неопровержимо доказано, что Паули с треском проиграл бы свой заклад.

Эта история связана с изучением ничтожных отклонений электронов при распаде атомных ядер в сильном магнитном поле. А в нашем случае — вселенский масштаб. Получается как в басне Крылова: «Слона-то я и не приметил!» Глобальное, космическое катастрофически резкое и устойчивое нарушение симметрии осталось вне внимания ученых!

Между прочим, тот же В. Паули в свое время заранее предупредил экспериментаторов о существовании неизвестной античастицы — позитрона (отражения электрона в антимире). Предвидение подтвердилось на опыте, и это был триумф теории. Но когда авторитетные специалисты не предполагают нарушения симметрии, а эксперимент ее доказывает, то это свидетельствует о непорядке в мире теорий.

Вообще-то в науке есть надежный способ избавиться от непонятных проблем: описать, как происходит явление. Используют для этого сложный математический аппарат (словно замысловатая формула способна заменить простую мысль). Вместо поисков смысла — набор символов.

Аналогично: все мы прекрасно знаем, как включить телевизор, но немногие толково пояснят принцип его работы. Для обыденных нужд вполне достаточно уметь нажимать кнопки пульта.

Однако теория должна разъяснять суть явления. И если ученые не могут или не желают этого делать, если их не удивляют фундаментальные загадки бытия, не вдохновляют зияющие пробелы в теориях, то, значит, с наукой и ее представителями творится что-то неладное.

Вдумчивый читатель вправе урезонить автора: крити-ковать-то всякий горазд! Сами же утверждаете, что проблема чрезвычайно сложна, требует долгих исследований, немалых затрат на эксперименты. Разве ученые виноваты в том, что нет желающих финансировать соответствующие проекты? Если вы не можете предложить ничего конструктивного, то и не надо ополчаться на ученых.

Вообще-то я догадываюсь о возможной разгадке необычайной положительности материи. К сожалению, убедительно обосновать свою гипотезу (или, скромнее сказать, свое предположение) не способен, ибо не являюсь специалистом-физиком, тем более на современном уровне знаний.

Не исключено, что ответ на этот вопрос могли бы подсказать эксперименты на новейшем сверхмощном синхрофазотроне (коллайдере). Его пробный пуск был овеян, как теперь принято делать в рекламных целях, мифами о появлении в результате его работы черной дыры, куда канет вся цивилизация, Земля, а то и Солнечная система.

Черной дыры не получилось (если не считать мрачных прогнозов), а опыт приостановили из-за технических неполадок. Но самое главное, насколько можно было судить по сообщениям, при этом грандиозном эксперименте, на который затрачено много средств, не предполагается искать находящуюся невесть где материальную половину материи, а в этой связи выяснять проблему нарушения симметрии на уровне элементарных частиц.

Тем не менее, можно было бы обдумать один вариант ответа в общем виде. Он таков: античастицы не витают где-то в иных мирах и не сгинули без следа. Они содержатся в той самой материи, которая нас окружает, из которой мы все состоим.

Антимиры — внутри нас!

Высказать идею легче, чем доказать. Однако у нас не научный трактат. Самое главное, а то и самое трудное в научных исканиях — корректно поставить проблему, обнаружить «белые пятна» познания. А уж решатели проблем рано или поздно с ней справятся.

И еще одно замечание. Создается впечатление, что в наш век технических чудес и необычайных открытий у людей вырабатывается иммунитет к неожиданностям. Мы разучиваемся удивляться и познавать мир не из каких-либо корыстных целей, а просто потому, что он великолепен, прекрасен, исполнен тайн.

Физику относят к естественным наукам. Вдобавок, отводят ей абсолютное первенство. Именно физикам предоставлена привилегия рассуждать о структуре, динамике, происхождении Вселенной. Они как демиурги создают ее формальные модели.

По моему мнению, считать физику естественной наукой допустимо лишь с большой долей условности. Это не более чем укоренившийся с далекой древности миф.

В XX веке произошло явление, подмеченное великими физиками — Н. Бором, В. Гейзенбергом, Э. Шредингером, А. Эйнштейном, — но упущенное из вида их последователями. Достижения физиков стали опираться почти исключительно на сведения, полученные с помощью сложной техники, виртуозных экспериментов, а результаты предстают в виде систем формул, которые со временем становятся все замысловатее.