«Всякий творческий текст всегда есть в какой-то мере откровение личности… Само бытие человека (и внешнее и внутреннее) есть глубочайшее общение. Быть – значит общаться. Абсолютная смерть (небытие) есть неуслышанность, непризнанность, невспомянутость (Ипполит). Быть – значит быть для другого и через него – для себя. У человека нет внутренней суверенной территории, он весь и всегда на границе, смотря внутрь себя, он смотрит в глаза другому и глазами другого… Жить – значит участвовать в диалоге: вопрошать, внимать, ответствовать, соглашаться и т. п. В этом диалоге человек участвует весь и всею жизнью: глазами, губами, руками, душой, духом, всем телом, поступками. Он вкладывает себя всего в слово, и это слово входит в диалогическую ткань человеческой жизни, в мировой симпосиум» [19] Бахтин М. Автор и герой в эстетической деятельности // Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 285, 312, 318.
.
Наиболее специфичной можно считать третью характеристику личности. Личность – это то, что предполагает самосознание, самоопределение, конституирование собственной жизни и Я. Уже в средних веках Ришар Сен-Викторский писал, что персона – это «разумное существо, существующее только посредством себя самого, согласно некоему своеобразному способу» [20] Бандуровский К.В. Личность // Новая философская энциклопедия: В 4-х т. Т. 2. М., 2001. С. 400.
. Фома Аквинский считал «существенным для личности быть господином своих действий», «действовать, а не приводиться в действие» [21] Бандуровский К.В. Личность // Новая философская энциклопедия: В 4-х т. Т. 2. М., 2001. С. 401.
. Для Канта личность «основана на идее морального закона (и даже тождественна ему), что дает ей свободу по отношению к механизму природы» [22] Бандуровский К.В. Личность // Новая философская энциклопедия: В 4-х т. Т. 2. М., 2001. С. 401.
. Однако наиболее точно, на мой взгляд, третья характеристика личности и отношение личности к индивидуальности выражены в интересной работе В.С. Библера «Образ простеца и идея личности в культуре средних веков».
«Сопряжение Простеца и Схоласта (с включением Мастера как медиатора этих полюсов) есть решающее – для идеи личности – несовпадение индивида с самом собой в контексте средневековой культуры. – То несовпадение и та возможность самоотстранения и самоостранения, что позволяет индивиду этой эпохи вырываться за пределы внешней социальной и идеологической детерминации и самодетерминировать свою судьбу, свое сознание, т. е. жить в горизонте личности. То есть быть индивидом, а не социальной ролью. Здесь необходимое взаимоопределение между регулятивной идеей личности (в реальной жизни – средневековой, античной или нововременной – личность всегда только регулятивна и никогда не налична) и актуальным бытием индивида. Нет индивида вне идеи личности; нет личностного горизонта вне самообособления индивида (вне одиночества)» [23] Библер B.C. Образ простеца и идея личности в культуре средних веков // Человек и культура. М., 1990. С. 122.
.
Другими словами, по Библеру, если человек всего лишь исполняет социальную роль, то он и не личность и не индивид. Когда же человек начинает себя самодетерминировать (Фихте бы сказал – “делать себя как свободное существо”), возникает пара – личность и индивид; личность как самообособляющееся индивидуальное начало, индивид как наличное условие этого обособления. Последнее вполне коррелирует с характеристикой индивида, которую предложил Николай Кузанский, говоривший, что после Бога неповторима единственность мира, потом единственность видов, потом единственность индивидов, причем каждый из последних радуется этой своей единственности, которой в нем столько, насколько он неповторим.
Но как, спрашивается, человек может «не совпадать с самим собой», а «также вырываться за пределы внешней социальной и идеологической детерминации», вырываться куда, за культуру, ведь не в пустоту же? Все эти вопросы мне еще раз пришли на ум, когда я недавно прочел лекции методолога и политтехнолога Сергея Валентиновича Попова «По книге жизни», где он рассказывает слушателям своего семинара, что нашу жизнь полностью определяет социальная МАТРИЦА, но задача свободного и мыслящего человека научиться жить по-новому [24]. В будущем, говорил Попов жизнь будут определять люди двух типов. Первые – те, которые осуществляют деконструкцию и построение мини-матриц, то есть таких отдельных миров, которые еще должны друг с другом коммуницировать. И люди, которые могут проектировать, инициировать, создавать появление вот этих новых социальных миров.
Читать дальше