Сергей Чухлеб - Лекции по истории западной философии Нового времени

Эти классы более не намерены мириться со своим бесправным положением. Они больше не желают быть «лакеями», угождающими аристократии. Они выдвигают идеи равенства, свободы и неотчуждаемых гражданских прав. «Старый порядок», предполагающий господство аристократии и бесправное положение народа, эти классы более не устраивает. Они требуют и добиваются свободы, равенства, демократии.

В итоге, в Новое и Новейшее время Европу сотрясают многочисленные социальные революции, все более и более подрывающие старый социальный порядок и утверждающие демократические формы социальной жизни. В результате этих революций свобода экономическая сливается со свободой политической и духовной, еще более ускоряя мощный поток модернизационных изменений.

Таким образом, разрушение аграрного общества и становление капитализма открывают эпоху социальных революций.

Аграрные общества почти не знали социальных революций. Их терзали войны, смуты, заговоры, бунты, но все эти социальные феномены оставались на поверхности социальной жизни – повседневная материальная жизнь общества эволюционировала крайне медленно или вовсе стагнировала.

Совершенно иная ситуация складывается в модернизирующихся обществах. Здесь история резко ускоряет свое течение и решительно устремляется в будущее. Все социальные процессы приобретают взрывной характер, что порождает многочисленные общественные противоречия. Практически ни одно модернизирующееся общество не смогло избежать революции или серии революций. (См. комментарий № 4 в конце главы).

Соответственно, очень многое в культуре Нового и Новейшего времен не может быть понято без учета того факта, что эта эпоха есть эпоха социальных революций.

В Западной Европе возникает «открытое» общество, то есть общество свободное, как в своих внешних, так и во внутренних проявлениях. И это «открытое» общество все более и более противопоставляет себя обществам «закрытым», то есть сохранившим традиционную социальную структуру.

Вместе с тем, «открытое» общество оказывается и « обществом многообразия», « плюралистическим обществом».

Аграрный социум подчиняется традиционному ритму жизни. Традиция, на страже которой стоят государственные и религиозные институты, контролирует и подчиняет все. В таком обществе нет места многообразию и новшествам. Любое отклонение от традиции сурово карается и подавляется, поскольку воспринимается как проявление дьявольских сил, как ересь или безумие. В итоге, проходят тысячелетия, но жизнь людей не меняется.

Модернизированное же общество, покоящееся на свободе экономической, политической и духовной, провоцирует, поддерживает и укрепляет многообразие. Каждый член этого общества имеет полное и законное право на почти любое предприятие в области экономики, политики, общественной жизни, культуры. В итоге, общественная жизнь становится чрезвычайно многообразной.

Конечно, в этом многообразии есть и свои недостатки. Многообразие проявляется и в том, что появляются очень странные, а иной раз, даже опасные, люди, общественно-политические организации, идеологии. Многих это многообразие раздражает и пугает, ибо человек по своей природе консервативен и «монологичен»: дай ему волю – он с удовольствием и без всякого сомнения переделал бы весь мир на один, свой манер.

Но это же многообразие является источником общественного прогресса. Свобода творчества и практической деятельности порождает целый шквал весьма полезных новаций, мощно продвигающих общество в будущее.

Говоря об индустриальном обществе, я подразумеваю и наиболее продвинутые общества наших дней. Многие полагают, что для них термин «индустриальное общество» уже не подходит и используют иное обозначение – «постиндустриальное общество» или «информационное общество». Подобные термины, с моей точки зрения, нужно использовать крайне осторожно. Они хороши, если мы хотим сделать акцент на возросшей роли информационных технологий в современном обществе. Но эти термины неадекватны, если мы попробуем определить его сущность. Современное общество по-прежнему имеет центром своей тяжести промышленное производство – уберите его, и все «информационные» структуры рухнут.

Более того, я полагаю, что широко распространившаяся иллюзия примата информационных процессов над промышленными может быть опасной. Наиболее экономически продвинутые страны все более и более превращаются в экономические и технологические штабы мировой экономики, переводя реальное производство в менее развитые страны. Этот процесс имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Но помимо всего прочего, нужно помнить, что земной шар все еще покрыт множеством суверенных государств, между которыми все еще вполне возможны военные конфликты. В этом отношении, в случае глобальных политических потрясений и серьезного повреждения структуры мировой экономики наиболее развитые страны могут оказаться в очень неприятном положении. В случае же затяжного военного конфликта, в котором участвуют целые блоки различных стран, положение может стать катастрофическим. Что предпочтительнее в подобной ситуации: обладание технологией сверхсовременного танка или обладание реальным танком, пусть и устаревшей конструкции? В ситуации пространственной разнесенности информационных процессов и промышленного производства этот вопрос может перестать быть риторическим.