Сергей Скорик - Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том II

Чтобы появилась перспектива «дальше» – открылось измерение для фактической реализации Возможностей, – необходимо к описанию фундаментальных территорий (архетипических царств или миров, где происходит проектирование психических прототипов – «механических кукол» – «костюмов») добавить еще нечто совершенно инаковое всем их краскам и содержаниям, – назовем это условно процессуальностью, или динамикой, или просто ветром. Должен подуть откуда-то ветер (остававшийся до сих пор незамеченным и никак не проявленным в нашем описании), чтобы подготовленные ранее смысловые големы ожили и вся конструкция пришла в движение.

Прибегая к языку философии, нетрудно увидеть, что природа этого ветра есть не что иное, как само бытие. Цель Типологии, таким образом, – не в классификации и распределении сущего, но в исследовании бытия. Тип – это не (пожизненный) приговор, а «выход к бытию», указание на скрытую дверь. И то, чем мы предлагаем далее заниматься, похоже скорее на поиск собственного Шанса, который совершается, как это ни парадоксально звучит, через Заблуждение – описание тех феноменов, которые ошибочно принимаются за нечто «высшее». Мы хотели бы вырваться за рамки Типологии, не отказываясь от Типологии и не отбрасывая высокомерно сам факт наличия типа (в силу полагания своей ложной уникальности или веры в свою изначальную «свободу выбора»), но пройдя сквозь Типологию – в полную само-осознанность.

Для осуществления этого замысла мы проделали предварительно всю рутинную работу по описанию устройства психики и механизмов ее функционирования. Весь первый том был фактически посвящен описанию психики как наличного сущего, как комплекта каких-то содержаний, и, как нам кажется, механика архетипизации исчерпывается первым томом как своего рода завершенным изделием. Если что-то еще может быть добавлено в принципе к материалу первого тома, то это будет представлять из себя детализацию, уточнение и расширение темы, ее обрастание какими-то частными случаями, нюансами и подробностями. Сама конструкция Архетипов – карта архетипических миров – жестко зафиксирована в первом томе как фундамент и вряд ли может быть подвергнута дальнейшему изменению.

Радикальный поворот от описания сущего к теме бытия, совершаемый во втором томе, напротив, чреват остаточным впечатлением самонеудовлетворенности от предпринятой попытки упаковать материал в формат книги. Ограничивающим препятствием здесь выступает сам язык: тема бытия для своего полноценного раскрытия требует от языка превзойти свои возможности. Философия в таком случае пытается изобрести свой «продвинутый» язык, малодоступный для непосвященного читателя. Чтобы донести Типологию до максимально широкого круга интересующихся этим предметом, мы постарались, насколько могли, проникнуть в тему бытия «бытовым» языком, хоть это не всегда приносило ожидаемые результаты. В силу упомянутых обстоятельств, а также ввиду того, что тема бытия в принципе плохо поддается описанию, второй том вышел несколько сложнее первого. Читатель не должен ожидать такой же ясности, простоты, доступности и красочности изложения, каковая была возможна в первом томе.

Несмотря на то, что мы стремились изначально вынести на суд читателя безупречно законченное изделие, в процессе формирования материала второго тома мы постоянно наталкивались на фальш-стены, скрывающие за собой неисследованные территории и знаки вопроса. Причина не лежит в слабости нашего метода или недальновидности подхода – напротив, само бытие, неприметно пронизывая нас и едва обращая на себя наше внимание, всегда прячется в глубину своей тайны. Ввиду этого, а также ввиду ограниченности времени и ресурсов мы вынуждены оставить многие темы, затронутые во втором томе, в статусе открытых для дальнейшего развития и для критики. Что касается читателя, желающего приобщиться к Типологии, своеобразной компенсацией тут могут послужить практические занятия – практикум типирования – и непосредственное участие в разработке предмета.

Мы оставляем тему, которую систематически разрабатывали до сих пор, – тему описания функций – и открываем совершенно новый раздел Типологии. В этой главе будет изложен материал, не имеющий никакого отношения ко всему предыдущему, и если читатель все же встретит какие-то прежние метафоры, образы, слова, то это только вследствие того, что наш язык и наше воображение ограничено. Единственным мостиком, соединяющим нас с предыдущим материалом, служит вопрос, прозвучавший в конце главы «Эволюция функций». Это вопрос о приоритете – о ставке, которую мы можем сделать на ту или иную функцию, о значении той или иной функции конкретно для каждого из нас. Речь идет не о вертикальной, эволютивной дискриминации функций, но о совсем другом принципе упорядочивания.