Андрей Жидков - Повелительница крыс

Выслушав откровение бухгалтерши, я должен сознаться, что вынужден был призадуматься. Ибо с одной стороны мне по-прежнему крайне хотелось преподавать, в то время как с другой, существовала жесткая материальная необходимость. В результате тягостных колебаний мною было все же принято решение обождав годик, попытать удачи в преддверии следующего учебного года. Вдруг появится вакансия по ближе к дому. А ежели повезет то и в моем районе.

Ну а дабы были покамест средства к существованию, я временно на период зимы устроился грузчиком на склад косметики.

Помню, как принес и положил на стол перед матерью первую свою зарплату в двадцать одну тысячу рублей. Что ровнялось трем учительским окладам.

Как же мне обидно стало от этого. Обидно до рвоты. До дрожи в скулах. До боли в кулак сжимающихся пальцев. До ненависти к тому членососу, что сидит в кресле министра образования. До желания размозжить хлебало тупому, и глубоко до ануса любимому президенту коленной кочергой…. Настолько мне было нестерпимо обидно. Так как получалось, что все пять лет обучения зря и не нужен я вовсе как специалист своему государству.

Не буду говорить, что я так и не устроился по своей профессии. Поскольку прошествии года, точно так же как и в предыдущий раз, мои поиски оказались напрасны. Вновь впустую пробегал по кабинетам околачивая двери. И как следствие вынужден был вернуться обратно на склады. Однако таких как я, увы, не мало….

Я со многими такими же имел удовольствие познакомится в процессе работы в одном строительном гипермаркете. Где был охранником историк, в отделе светильников продавцом социальный педагог, в отделе сыпучих материалов промоутером учитель биологии…..

Вероятно, по этому у нас в нынешнее время так туго с образованием, что люди коим в пору преподавать вкалывают невесть где. Что вместо того чтобы обогащать детские души знанием они таскают мешки, впаривают хлам, пугают мелких воришек, и глушат порой озлобленность водкой….

Но будьте покойны и верьте, что скоро подымет мохнатое знамя ее высочество повелительница крыс….

….И праведный гнев становится маршем

Голодных и злых…..

Группа «Louna» Время Х

– Доброе утро всем кто нас смотрит! – Из динамиков загоревшегося синим светом встроенного в стену микроплазменного телеэкрана, раздался восторженный голос молодой женщины. – Сегодня пятнадцатое августа две тысячи семьдесят девятого года, шесть часов утра.

Алексей с трудом разлепил склеившиеся ото сна веки и тупо уставился глазами на проекцию экрана. На ней отображалась белокурая стройная ведущая в шелковом красном костюме в компании высокого широкоплечего мужчины в зеленом пиджаке и вельветовом в синюю крапинку галстуке. Радужно улыбаясь, они начали, чередуясь рассказывать о последних выявленных учеными тенденциях в тяжелой работе менеджеров. Оказывается как показали новейшие исследования они очень страдали от онемения ягодиц. Болезнь назвали «sitting ass». Но Алексею отчего-то были глубоко безразличны факты этих удивительных открытий. Он просто ужасно устал, и ему безумно хотелось выспаться. Тем не менее, усилием воли мужчина заставил себя подняться.

Маленькая комната размером три на четыре метра, в которой помещались только двуспальная кровать, телевизор, компьютерный стол и комод, тонула в черном полумраке. Ибо плотно задернутые шторы на единственном окне не пропускали слабых утренних лучей восходящего солнца.

Широко зевнув, Алексей сунул ноги в старые тапки и, как был в одной майке и длинных семейных трусах вышел на кухню. Там уже вовсю кипел электрический чайник, а на индукционной плите жарилась яичница с луком и соевыми сосисками. Супруга в засаленном темном переднике поверх длинного пестрого цветастого халата, поддевая пластиковой лопаткой, раскладывала ее по белоснежным тарелкам.

– Ты как раз вовремя! – Беря в руки вилку и кусочек черного хлеба, произнес сидящий за столом отец.

Он был уже очень стар и разменял седьмой десяток, но был на удивление еще крепок и деятелен.

– Доброе утро пап. – Кивнул ему Алексей и скрылся в уборной.

Когда же справив нужду, он возвратился обратно на кухню, то на его тарелке уже дымилась горячая яичница. Пока он поглощал ее, нанизывая куски на вилку и подчищая тарелку кусочком хлеба, супружница Ольга налила ему кипяток в чашку с растворимым кофе.

– Давай может, завтра сходим в церковь. – Промолвила она, ставя перед ним кофе. – Я уже не помню, когда в последний раз в церкви была. Да и вообще мы и так редко куда с тобой ходим.