Оценивая эту работу постфактум, столетие спустя, можно констатировать, что Ленину, как представителю марксистской парадигмы, действительно удалось выделить сущностные признаки нового этапа развития капитализма, в полной мере проявившиеся сегодня. Среди них не только тенденция к монополизации рынков, еще тогда, сто лет назад, сменившая «свободную конкуренцию», понятие которой стало идеологическим конструктом. Также была описана лидирующая роль финансового капитала, переток доходов из реального сектора в финансовый, опережающее развитие экспорта капитала, превращение метрополий в «государства-рантье» (Rentnerstaat), новую роль банков, как центров управления экономикой. Особо выделена роль акционерных обществ и дочерних компаний, формирующих, говоря современным языком, сетевые транснациональные структуры. Эти структуры в дальнейшем стали одним из ключевых феноменов, определивших становление глобализации как качественно нового этапа социально-исторического развития человечества.
Отмечена В. И. Лениным и тенденция экспорта германского капитала в британские колонии «через голову» метрополии, в обход колониальной принадлежности, то есть тенденция перехода финансового капитала к совместной эксплуатации третьих стран, в полной мере проявленная после Второй мировой войны, на неоколониальном этапе.
Как видим, созданная в рамках марксистской парадигмы теория империализма начала XX века уже содержала в себе все особенности, характерные для конца XX и начала XXI века, то есть смогла определить основные черты глобализации за столетие до нее. По сути, только цепь терминологических новаций мешает видеть за «глобализацией» XXI века непосредственное продолжение «империализма» времен Сесила Родса 6 6 Давидсон А. Б. Сесил Родс и его время. М.: Мысль, 1984. 367 с.
, получившего вполне адекватное, как мы убеждаемся сегодня, теоретическое осмысление современников.
Другое дело, что в конце XX века становление такого системного феномена как глобализации шло на фоне борьбы социально-политических систем. Часть стран придерживались капиталистического пути развития. Этот путь предполагал основу развития общества с опорой на экономические и социальные организации, которые осуществляли свою деятельность вне государственных структур. Другие страны придерживались социалистического пути развития, который предполагал усиление государства и в значительной степени плановое развитие народного хозяйства. Глобализация как феномен, определивший дальнейший ход развития социума, возникла, в первую очередь, на базе негосударственных экономических структур Европы, США и других стран, имевших с ними тесные экономические и политические связи. Соответственно, идейное обеспечение данного процесса также было создано в рамках научных и идеологических парадигм Западного мира. Вследствие этого вполне сложившаяся и достаточно адекватная общественной практике теория империализма, которая возникла в рамках идейной парадигмы марксизма, была незаслуженно забыта. Глобализация показалась чем-то принципиально новым.
Тем не менее, несмотря на первые проявления глобализации, впечатляющий рост физических и финансовых объемов международной торговли, национальные государства и региональные блоки эпохи империализма и индустриализма в целом сохраняли замкнутость экономического, политического и информационного пространств. В этой ситуации внутренние связи преобладали над внешними взаимодействиями. Государство можно было рассматривать как закрытую саморегулирующуюся систему с поправками на внешнеторговый товарообмен. Мир в данном случае можно было изучать как сумму своих частей, описание которых не требовало рассмотрения их в контексте глобальной надсистемы.
Рубежом глобализации следует считать момент, когда ведущие государства мира, сохраняя номинальный суверенитет, де-факто превратились в открытые социально-экономические системы. Их зависимость от глобальной надсистемы, включая международные политические и финансовые институты, значительно усилилась и перешла на качественно новый уровень. Влияние этих структур на экономическую, социальную и культурную жизнь населения стало сопоставимо с влиянием национальных правительств.
Однако говорить о глобализации как ведущей тенденции мирового развития правомерно лишь с 1991 года, с момента распада Советского Союза. Тогда формы социальной жизни, характерные для западной цивилизации, получили импульс к глобальному распространению. Рубежное значение этого года заключается не только в политической ликвидации СССР и вовлечении в «мировое сообщество» и глобальную рыночную экономику стран, возникших на территории Советского Союза и его бывших союзников (что существенно усилило связанность мировой системы).
Читать дальше