Татьяна Иваненко - Осколки реальностей. Среди теней

И мы снова молчим.

– И все-таки, – тихо повторяет он, – О чем ты думаешь?

– О том, как красиво смотрятся алые маки в голубом небе. – отвечаю я.

И улыбаюсь.

Впервые за много месяцев.

Она стояла на лугу.

И будь это просто светлый денек, небо, солнце и лужайка, оканчивающая обрывом и видом на зеленые степи с горным «заборчиком» вдалеке – она бы и слова не сказала.

Но это все не было «просто».

Прощание.

Одно слово. И как много эмоций. Они переполняли её душу, разрывая на части, пугая своей силой и неизбежностью.

Тесс оказалась не готова к тому, что терять может быть так больно. Она стояла на краю обрыва, любуясь простором степей. И старалась не оглядываться на огромное дерево позади, возле которого стояли Отдающие Память.

А день был настолько прекрасен, настолько не соответствовал всей этой… ситуации, что хотелось закрыть глаза и кричать.

Она молчала. И смотрела в степи. На четкий серый заборчик у горизонта.

– Привет. – сзади кто-то подошел.

– Уйди. – бросила девушка, и закрылась от него волосами.

– Прости. – парень не ушел. – Знаешь, когда-то у меня был друг. Сегодня я пришел почтить и его память. Он очень любил лежать на лужайке и смотреть в небо. Почти как ты сейчас.

Тесс не ответила.

– Он был странным парнем. – продолжил он. – Редко улыбался. Все поглядывал из-за челки своими краснющими глазами. Порой ночью я даже пугался. А днем потом мы веселились вместе.

Тесс наконец взглянула на него. Рыжие волосы. Повязка на глазу. Второй – зеленый. Чуть повыше нее. Футболка, короткая куртка со множеством карманов, перчатки и легкий запах машинного масла.

– Ты механик? – спросила она очевидное.

– Да. – парень улыбнулся ей. – Меня кстати Зар зовут.

– Зар. Странное имя. – девушка вновь взглянула на горизонт. – Как ты пережил потерю?

– Сложно. – хмыкнул он. – Поначалу я не мог смириться. Мне казалось, что «как же так?» Если ты знаешь о Восстании Севера, то поймешь. Аи был там, в плену. Это его и спасло и погубило. Из всех северян он остался один. Это мы узнали уже после того, как вытащили его. Но плен сильно подорвал его здоровье. Мы пытались, честно, но он прожил всего чуть больше года на свободе. И просто угас.

– Это больно.

– Очень.

– Как ты справился?

– Я помню. – светло улыбнулся Зар. – Я просто помню его. Он стал мне другом, братом. Но я помню наши разговоры, то, как жил Мех в его руках – о, поверь, он был гением! А еще… – парень прерывисто вздохнул, и Тесс с неким удивлением отметила в его глазах слезы. – Знаешь, что главное?

– Что?

– Что я его помню! – и парень, – кошмар, да он же совсем еще мальчишка! – улыбнулся сквозь слезы, покатившиеся по щекам. – Потери, это всегда тяжело. – сказал он. – Но, даже если я сейчас скажу тебе прописную истину, пока есть мы – те, кто их помнит, те, кто ими дорожил, – они будут жить в наших сердцах, рассказах, легендах и историях, что мы передадим потомкам. И мои дети будут знать, что когда-то у их отца был брат. Что он был гениальным механиком, совершенно не похожим на всех остальных. Что его волосы были белее снега, а глаза – ярче огня. Что он был невероятно силен духом. И что он спас меня, а я спас его. Они будут знать об этом и передавать эти рассказы дальше. И в День Памяти будут приходить сюда, смотреть с этого обрыва, и помнить.

Тесс слушала его, этого рыжего парнишку, и плакала. Тихо. Слезы просто лились из глаз. Это было больно. Но где-то внутри тонко пела щемящая грусть, светлая, чистая, точно едва рожденный горный ручей родниковой воды.

Она смотрела вперед, с обрыва, и понимала, что да. Будет помнить. Будет рассказывать друзьям. Всем. О том, кого потеряла. Кто стал наставником и учителем, практически отцом. Будет.

А сейчас она просто стоит и смотрит вдаль. И солнце ласкает кожу. И ветер треплет волосы.

А возле горизонта заборчиком выстроились горы…

– Привет, а ты кто? – я с удивлением рассматривала свое почти отражение.

Почему почти?

Потому что при всей своей смелости, у меня никогда не было таких радужных волос, разноцветных глаз – зеленый и синий – и уж точно я никогда не одевалась так… странно.

– Харе разглядывать! – хмыкает девушка. – Можешь звать меня «Мое величество Подсознание»

– Ты это сейчас серьезно?

– Нет, конечно! – взмахивает руками девушка. – Меня зовут Айя. Или Миа. – она задумывается и кажется в этот момент одухотворенно возвышенной, будто сказочная эльфийка, – Ну или Яниэль.