Александр Каменецкий - Фаллос Богородицы. Философский трип

Вначале определимся с терминологией, которую мы будем часто использовать в дальнейшем. Эта терминология «авторская», т. е. она не всегда и не обязательно совпадает с интерпретацией, которую предлагает учебник или Википедия. Ниже мы будет стремиться к тому, чтобы дать по возможности исчерпывающее «авторское» толкование каждому из используемых здесь терминов во избежание путаницы.

Итак, начнем. «Всё» является в данной концепции одним из ключевых ее терминов. «Всё» следует понимать в буквальном, общеупотребительном смысле как стремящуюся к бесконечности совокупность объектов любого рода (феноменов) независимо от их качеств и не предусматривающую никаких исключений. «Всё» имеет более философскую (или, если угодно, метафизическую) «окраску», нежели физическую или математическую. Под «Всё» не следует понимать конкретно «мир», «космос», «вселенную» или некие «миры», о которых повествуют мистические теории. «Всё» означает буквально «всё вообще» или «вообще всё» и не предполагает никаких градаций или дифференций.

«Всё» включает в себя всё без исключения ; нет и не может существовать «не-всё» или «иное всё» (как, например, некая «параллельная вселенная» или «тонкие миры», невидимые глазу и неизвестные ученым). И параллельные вселенные, и тонкие миры, если таковые есть, одинаково включены во «Всё» – равно как и то, что на сей момент еще неизвестно, невоспринимаемо, уже исчезло или еще не появилось. «Всё» не увеличивается, не уменьшается, не делится на части и не трансформируется никоим образом, поскольку само по себе вообще не является феноменом, хотя содержит в себе предельно возможное количество феноменов (стремящееся к бесконечности). Специально для поклонников восточной и ближне-восточной философии добавим: «Всё» не является ни Брахманом, ни Атманом, ни фигурой Бога-Творца и ничем тому подобным. Если говорить с религиозной точки зрения, то «Всё» включает в себя и Творца, и Творение, и даже, если угодно, дьявола, ад, рай и прочее.

«Всё» является единственным предметом исследования данной конкретной теории, излагаемой здесь. Речь при этом не идет о создании некоей универсальной формулы или уравнения, одинаково пригодного для описания разнообразных процессов в мироздании. Данная теория интересуется в сущности лишь следующими тремя вопросами: «Что есть Всё?», «Где есть Всё?» и «Каким именно образом есть Всё?» Ответы на эти вопросы, разумеется, ни при каких обстоятельствах не могут быть исчерпывающими – притом, с нашей точки зрения, менее всего следует ожидать ответов на них из области точных наук. Древние греки отводили соответствующую роль науке Метафизике, которая, конечно, не увляется ни «наукой», ни уж тем более «точной», но представляет собой способ смотреть на вещи определенным образом.

Метафизика интересуется не качественными характеристиками исследуемого феномена (почем он в базарный день и почему так дорого?), но способом его существования или проявления, то есть – его бытием . Бытие феномена хотя и включает его качественные характеристики, но однозначно превышает их. Сперва феномен должен вообще быть , после чего он может быть уже длинным, зеленым или уцененным в конце сезона. Рассматривая качества феномена без опоры (или как минимум оглядки) на его бытие , мы буквально не замечаем «слона», рассевшегося в самом центре таблицы Менделеева. Сколь бы ни изощрялась наука в изучении качеств, она все равно обречена будет увязать в деталях, в подробностях, формулах и цифрах, оставаясь трагически неспособной генерировать смыслы – умозаключения и выводы, превосходящие «описательную часть» и касающиеся всех . Именно поэтому на родине Сократа и Платона мета-физику ставили превыше физики, справедливо полагая, что мышление строго научное есть лишь предбанник мышления философского.

В дальнейшем телегу поставили аккурат впереди лошади, поручив философии заниматься «сознанием», а науке отдав «бытие». Подобное «распределение труда», впрочем, еще в эпоху Возрождения было немыслимым – оно окончательно оформилось лишь веку к 18-му, аккуратно совпав в повальной девальвацией религиозных идей. Совпадение было явно неслучайным: убрав из мира Бога-Творца вместе с Творением, ученые с радостью набросились на «сырую материю», которую теперь следовало безбоязненно разъять, изучить, расфасовать и выставить на прилавок. Когда же выяснилось, что кроме рыночной цены такая «материя» ничего больше не имеет, было уже слишком поздно: науку метафизику давно списали в архив. Лица, материально ответственные за генерацию смыслов, брали эти смыслы из темных глубин своей души или просто с потолка, в результате чего количество и качество смыслов деградировало на глазах. Что же осталось? Все то же самое тривиальное «бытие» феноменов, не зависящее от их качеств и их, качества, очевидно превосходящее. Им и займемся, но напомним перед этим еще раз: заниматься метафизикой означает осмысливать феномены, а не покупать их пачками и жрать. Это два принципиально разных подхода, и для осуществления необходимого «разворота» требуется радикальная смена парадигмы.