Анатолий Писцов - Моя признательность разуму

Овладение умениями пользоваться ресурсами общности безусловно позитивно способствовало развитию человека. Умение же подчиняться общественным ограничениям и запретам способствовало развитию человека вовсе неоднозначно. Так, ограничения и запреты, устанавливаемые в интересах человека (например, исходя из принципа «свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого человека»), безусловно способствовали культуризации человека. Ограничения же и запреты, устанавливаемые в интересах всей общности или, особенно, в интересах отдельных ее структур, чаще всего тормозили развитие, культуризацию человека.

Такое торможение развития человека со стороны управляющих органов общности имело повсеместное распространение вплоть до середины 2-го тысячелетия новой эры. Оно было обусловлено теми же коренными причинами, что и трансформация животного стада предков человека в человеческую общность 32 32 Спектор Д. М. «Причины человеческой эволюции» // http://filosofia.ru/76553/ (20.03.2020) .

Субъектами подчинения человека стали жрецы и вожди общностей, со временем трансформировавшиеся в лидеры духовного и светского управления общностей-государств. Совершенно естественным стало переплетение личных интересов лидеров с интересами общности, а в дальнейшем и подмена первыми вторых, с развитием пропагандистской обработки-маскировки таких подмен в понимании рядовых членов общности.

Абсолютное большинство общностей-государств, существовавших до Нового времени, имели автократический характер. Ограничения и запреты, существовавшие в них, преследовали интересы лидеров и их группировок, как правило, в ущерб интересам рядовых членов общностей. Именно поэтому существовавшие запреты и ограничения на поведение людей тормозили развитие человека.

Четвертым элементом культуризации человека следует, видимо, считать переход от многобожия (политеизма) к единобожию (монотеизму), который совершился в рассматриваемый период в большинстве общностей. Культуризация человека здесь состояла в его отказе от поклонения множеству богов в пользу поклонению единому богу. Это отражало изменение сознания человека, в первую очередь в отходе от сакрализации многих явлений и предметов природы и в переходе к секулярному, естественному отношению к ним. Такое изменение сознания существенно облегчало вовлечение природных явлений и предметов в жизнедеятельный «оборот» человека, что, безусловно, способствовало дальнейшему его развитию, несмотря, повторим, на отсутствие научных обоснований природных причинно-следственных связей. Место научных знаний, достаточно успешно для повседневной деятельности, замещала вера во всемогущество единого Бога.

Необходимо подчеркнуть, что все упомянутые элементы культуризации человека не затрагивали основ всех обществ тех времен – доверие к испытанным, «старым», приемам и способам деятельности и недоверие к любым новациям в этой части. Общества с подобной деятельностной ориентацией людей получили название «традиционных обществ».

«Врожденное» недоверие к новациям предопределило низкие темпы развития таких обществ, их «консервацию» на многие столетия и даже тысячелетия. Большинство стран мира по сию пору имеют своей основой традиционные общества.

Ниже речь пойдёт не обо всех аспектах положения человека в традиционном обществе, а лишь о достигнутой им степени разумности своего поведения.

Каков он, человек традиционного общества? Очевидно, этому человеку присущи какие-то черты, одинаковые для всех людей всех традиционных обществ. Видимо, можно вычленить совокупности черт, характерных для людей каждого традиционного общества, а также для локальных групп внутри этого общества – статусных, профессиональных, региональных, религиозных и т. п. Ну, и, конечно, можно говорить об индивидуальных чертах каждого отдельного человека традиционного общества.

В числе черт, общих для всех людей традиционных обществ, можно указать следующие:

– Опора в жизни только на проверенное, испытанное предыдущей жизнедеятельностью.

– Недоверие ко всему новому, как непроверенному своим жизненным опытом (в т.ч. и тому, что уже давно не новое в других краях).

– Природный («первобытный») агностицизм, основанный на осознании своей фактической неспособности понять сложности окружающего мира и мира внутреннего. (Перед человеком «открывается ужас мира и собственная беспомощность» – К. Ясперс).