Роджер Бэкон - Избранное

Бэкон предлагал широкомасштабные реформы, в деталях которых угадываются контуры будущего развития культуры, в частности, развитие естествознания и техники Нового времени, основанных на опыте и применении математики. Но в то же время его понимание слов «опыт» и «математика» радикально отличаются от их современного понимания, а предсказанные им чудесные изобретения он сам считал уже давно осуществленными, хоть и скрытыми от невежественной толпы. Представление о научно-техническом прогрессе у Бэкона если и есть, то лишь в самом зачатке. Во всяком случае, он, как и многие авторы Средневековья и Возрождения, видел вершину человеческого могущества не столько в будущем, сколько в прошлом, и стремился не к творению нового, а лишь к восстановлению, хотя бы в некоторой степени, старого могущества. Главной же чертой Бэкона как типичного мыслителя Средневековья, а не Нового времени, заключалась в том, что все его философские положения в явной форме вдохновлялись соображениями религиозного характера.

Однако, как бы глубоко ни был Бэкон укоренен в мировоззрении Средневековья и как бы ни отличалась его деятельность от того, что принято называть современной наукой, при чтении Бэкона нельзя избавиться от ощущения оригинальности идей, лежащих в основе его грандиозного замысла, и их тесной связи с развитием тех понятий, которые, развиваясь и изменяясь, в конечном итоге стали неотъемлемой частью культуры Нового времени. Бэкон стал первым в истории Европы мыслителем, кто попытался создать всеобъемлющую энциклопедию знания, органично соединенного с богословием и ориентированного на достижение практических (религиозных) целей. Эта задача не была осуществлена им в полном объеме. Тем не менее, сам проект Бэкона, частично воплощенный в Opus maius, Opus minus, Opus tertium, Compendium studii philosophiae, Compendium studii theologiae , а также в ряде более специальных работ, остался его оригинальным вкладом в историю европейской культуры, важным звеном, соединившим Средневековье и современный мир.

Суждение об энциклопедическом проекте Роджера Бэкона может быть затруднено определенными особенностями таких сочинений, как Opus maius, Opus minus и Opus tertium , если не принять во внимание то обстоятельство, что бросающаяся в глаза разнородность различных частей, композиционная рыхлость, повторы, внутренние противоречия, недостаточная проработка многих тем связаны с поспешностью, с которой Бэкон готовил эти сочинения для Папы Климента IV, просившего сделать это как можно скорее. По сути, все эти работы представляют собой компиляцию ряда предыдущих работ Бэкона, находившихся в разной стадии готовности.

Настоящая статья не ставит своей целью дать относительно полное представление философии Роджера Бэкона, в частности, из-за большого количества разноплановых тем, присутствующих в его наследии. Цель ее — предложить введение в темы, так или иначе затронутые в Opus maius и в наибольшей степени интересные современному читателю-не-специалисту.

Бэкон не принимал выраженную, в частности, Фомой Аквинским идею автономии философии от богословия и в этом отношении был типичным представителем августинизма, доминировавшего среди францисканских ученых XIII в. По мнению Бэкона, «философия, рассмотренная сама по себе, не обладает никакой ценностью […] в философии не может быть ничего достойного, кроме того, что требуется от нее для Божественной мудрости. А все остальное ошибочно и пусто».

Как и Аристотель, Бэкон различал теоретическую и практическую (моральную) философию [3] Моральная философия (лат. philosophia moralis ) по-русски обычно называется этикой (от греч. etike — нравственная [наука]). ; у английского философа это различение выглядит так: «теоретическая философия устремлена к познанию Творца через творение, а моральная философия устанавливает чистоту нравов, справедливые законы и Божественный культ, а также славно и полезно увещевает [человека стремиться] к счастью будущей жизни». Но если Аристотель считал наилучшим образом жизни созерцательный и, соответственно, подчеркивал значение теоретической философии, то Бэкон отдавал предпочтение моральной. Всякое познание, по его мнению, имеет целью спасение, достижение вечной жизни, средством чего являются Церковь и христианское государство: «светом мудрости устрояется Церковь Божия, строится государство верных, осуществляется обращение неверных, а те, кто упорствует во зле, могут обуздываться и оттесняться подальше от границ Церкви силой мудрости, а не пролитием христианской крови [4] Т.е. видами оружия, создание которого основано на научном знании: таковы, например, оптические приборы, которые позволяют фокусировать солнечные лучи на вражеской армии. . Итак, все, для чего требуется направляющая сила мудрости, сводится к этим четырем вещам, и ни с чем иным она [т. е. мудрость] соотнесена быть не может». Моральная философия, занимающаяся действиями, связанными с добром и злом, по преимуществу называется практической, все же другие науки ей подчинены. Однако «практика, понимаемая широко, тождественна любой действенной науке, и тогда многие другие науки суть практические».