Р. П. Чернов - Отчаянная мудрость. Людологические записки

Чем меньше, уровень подобия и встречности, чем дальше смерть от познающего субъекта в отношении него самого, тем меньше участие его личного «я» в познании того, что есть смерть. Смерть животного сегодня нас абсолютно не страшит, мы вытеснили ее кухнями, кулинарией и холодильниками за пределы подобия и встречности самое себя, смерть не – человека, выродка и изверга, «врага народа», «не гражданина Рима», так же не встречна и не подобна нашему «я», – не одна «Империя зла» была построена на этом.

Верификация существования смерти проходит именно в рамках логического незнания и чувственного стопроцентного знания. Пока есть человек нет смерти, когда есть смерть – уже нет человека (Эпикур). Сравните: энтелехия отличается тем, что пока есть становление нет ставшего, когда есть ставшее нет уже становления (Стагирит). Это обратная парадигма, которая отражает и обратную картину времени в отношении индивидуального и общественного.

Новорожденный ребенок наиболее далек от смерти, чем старик. Соответственно, расцвет и сила жизни в рождении (античные софисты). С точки зрения общественной парадигмы бытия время представляется как «прошлое- настоящее – будущее», с точки зрения парадигмы индивидуума «будущее- настоящее – прошлое». То есть образ – реализация в форме энтелехии – ставшее. При этом время как необратимое движение, как в прошлое, так и в будущее, в зависимости от того участвуешь или не участвуешь в реализации какого – либо бытия в возможности.

Соответственно, для человека бытие в возможности смерти является единственной формой существования, смерть существует для человека только как бытие в возможности , пока человек способен воспринимать БВВ, персонифицироваться в нем, осознавать его.

Существование данного бытия в возможности для человека – будущее, он знает, что ему предстоит умереть. То есть бытие в возможности определенно реализуется в отношении него с необходимостью. Доказанность данной схемы абсолютна, как благодаря общественному бытию в действительности, так и отчасти слабости познавательной способности человека (за исключением гениев преодолевающих, хоть и неосознанно знание о смерти, возможны так же варианты приобщенности к действию, но это аномалии выключенности сознания, которые не сохраняют своей жизнеспособности). Жизнь человека это вечный приход к смерти, движение к тому, что должно быть, реализация идеи, бытия в возможности, реализация смерти. Безумная идея, неправда ли? Может запросто свести с ума. И здесь подробнее. Ни одна вечность не длится больше жизни человека? Это правда. Но человек именно потому и создал себя, создал цивилизацию и прочий сонм игр, ибо, как только он осознал свою конечность, как он живет и к чему стремится с той же необходимостью, что и река в море, – существование его стало невыносимо, оно стало обреченным, оно стало смертельным . И, наконец, завершение – факт смерти. Пока есть становление, нет ставшего, когда есть ставшее- нет становления. Пока нет ставшего (реализация бытия в возможности под названием смерть) есть становление- жизнь человека, его бытие, когда есть…

Смерть как вечное будущее как вечная форма осуществления. По сути, у человека в этом отрезке есть нетерпимое настоящее. Будущее (смерть) – настоящее (от рождения и до смерти) – прошлое (для человека ничего, для общественной парадигмы именно прошлое). Именно здесь и происходит сцепление общественной парадигмы времени и личной – в области прошлого для человека. То что, в индивидуальной парадигме есть прошлое, для общества всегда будущее. На примере смерти это прекрасно видно. И именно эта перевернутая парадигма, как нельзя лучше, скрепляет абсурдность мира, превращая ее в логику абсурда.

4. Абсолютная универсальность. Смерть не является относимым бытием в возможности, оно не меняется в зависимости от того или иного сочетания в парадигме познающего субъекта. Существование в рамках общественного бытия в возможности носит абсолютно необходимый характер и применяется к абсолютно любым формам познания. Фактически смерть как понятие, как бытие в возможности, синкретично познающему субъекту. Более того, является некоторым критерием чистоты самого познания. Иными словами, то знание, которое не содержит в себе предела абсолютной конечности или бесконечности (противовес, исключающий сами условия возможности бытия смерти – защитный механизм) не воспринимается как полное и достоверное.