Виктор Кротов - Притчи отовсюду. Сказки, эссе, истории, сны, диалоги из разных книг

Камень был опоясан тонкой трещиной, и я без труда разнял его, сняв тонкую верхнюю оболочку, – словно открыл обложку книги. Мне открылась картинка, вытравленная временем за столетия или за тысячелетия. Красноватыми, жёлтыми, коричневыми красками на снятой с камня обложке была изображена долина, в которой я находился. Склоны гор, плоские валуны, на одном из которых виднелась человеческая фигура. Причудливая игра белых и чёрных кристалликов создавала впечатление цветущей и шмыгающей жизни.

Я почувствовал, что не осталось никакой разделяющей границы между моей душой и миром, меня окружавшим. Словно меня похитили, восхитили из привычного существования, чтобы я узнал наконец нечто важное и достоверное. Этот сон был неизмеримо реальнее обычного бодрствования, и я знал, что уже никогда не смогу ни забыть про него, ни предпочесть ему кажущуюся убедительной повседневность.

С моего валуна были видны вершины гор, возвышающихся над долиной. На одной я разглядел развалины древнего храма, другая поросла высокой золотой травой… И вместе с тем мне был виден древний храм во всём его величии и тот океан, который покрывал некогда здешние горы. Можно было снимать слой за слоем с того камня, который я держал в руке, перелистывать страницу за страницей, читая собственную судьбу, но не было смысла это делать. Здесь и сейчас я понимал, что жизнь надо жить, а не перелистывать в любопытстве.

Бережно закрыл я камень его красновато-коричневой обложкой и положил рядом с валуном. Время снова возобновило свой бег – время сна или бодрствования?.. Похитившая, восхитившая меня сила оставила меня в покое. В покое – и в обычном земном восхищении той горной долиной, где я сидел на плоском сером валуне и любовался невообразимым, неисчерпаемым миром, окружавшим меня.

Кудесники сидели на лужайке и перебрасывали друг другу яблоко. Одеты они были кто как. Одни в полосатых халатах, другие в обычных костюмах, элегантных или затрапезных. Кто был в смокинге, кто в лохмотьях, кто в ткани, обмотанной вокруг тела так или этак. От каждого из них исходило обаяние возможного чуда.

Вот яблоко перелетело в ладонь очередного кудесника и превратилось в облачко аромата, разлетевшееся по лужайке и дотянушееся до дерева поодаль, возле которого стоял я. Яблочный запах заполнил вселенную и до основания всколыхнул мою память. Вспомнилось детство, пенки яблочного варенья, гигантские полупрозрачные от спелости плоды штрифеля с деревенской яблони, собранные родителями. Вспомнилось… Вспомнилось… Вспомнилось…

Снова яблоко полетело, сверкая глянцевыми боками, над лужайкой. И лужайка подёрнулась туманом, а впереди засиял уголок райского сада с Древом посредине. Яблоко в руке женщины, яблоко в руке мужчины, начало трагедии познания… А чуть в стороне – Парис, протягивающий яблоко богине любви… А там, подальше, – Ньютон провожает взглядом плод, который падает, ударяясь о ветки…

А теперь яблоко просто лежит на ладони кудесника, и невозможно отвести от него взгляд. Оно словно впитывает падающий на него свет, сгущает его, обращая в свою округлую форму, насыщая им свой жёлто-зелёный цвет с красноватым отливом на боку. Обычное яблоко, упрямо сосредоточенное в себе самом и вместе с тем соединённое со всей жизнью вокруг, со всем настоящим, свободным, созревшим и созревающим…

И вдруг яблоко, пойманное кудесником в берете и чёрной вельветовой куртке, теряет свой привычный облик. Это уже многогранник с яркими гранями – жёлтыми, зелёными, красными. Но – угловатое, пёстрое, нахальное – оно всё же остаётся яблоком. Это яблоко-клоун, с вызовом демонстрирующее, на что ещё способна яблочная природа. Оно не позволит задумчиво сжевать себя. Не зря оно участвует в маскараде, у него есть свой экстравагантный шанс стать победителем…

Новый перелёт. Всё затихло, только нежная мелодия поплыла над лужайкой. Яблоко звучало, светилось и росло. Вот оно уже возвышается посреди лужайки, и кудесники, как крохотные пёстрые кузнечики, удивлённо смотрят на него. Яблоко стало прозрачным, видны все удивительные его клетки, налитые искрящимся соком. Видна сердцевина, лежащие на атласных ложах коричневые каплевидные семена. Взгляд может войти в каждое из них, и там открывается новый мир: разрастается зародыш будущей яблони, она зеленеет и цветёт, на ней вызревают новые яблоки, каждое из которых становится новой вселенной, каждое светится и звучит…