Андрей Щеглов - Метафизика власти

Объектом высшего познания, превосходящего всякое знание и мышление, служит некая, выходящая за границы природного мира, реальность. В то время как обыкновенная наука имеет дело исключительно с природными законами этого мира. Но, в сущности, оба исследовательских подхода вновь и вновь становятся одним и тем же: мир предстает только как несовершенное откровение и расчленение данного ему бесконечного идеального содержания, исходящего из живых глубин совершенных первосущностей.

Мир в своей наличной форме, во времени и пространстве, заключает в себе бесконечные и абсолютные начала, составляющие полноту постоянно становящегося мира. Отсюда возникает единство всех противоположностей, где каждая вещь, несмотря на свою сущностную индивидуальность, пребывает в гармоничном порядке, что и составляет ее общность со всеми остальными индивидуальностями. Универсум представляет собой господство идеальных сил, в которые можно проникнуть не путем мертвого книжного знания, но лишь непосредственно живя, чувствуя и действуя вместе с этими силами. Постижение идеальных сил и ведет к торжеству критического и духовного разума над грубостью чувственного усвоения вещей.

Но изучать природу таким способом – совершенно не значит строить свой умозрительный, выдуманный мир. Выводы, полученные посредством умозаключений, являются в лучшем случае лишь предчувствиями истины, и тогда только могут считаться вполне достоверными, когда они оправданы посредством опыта. Для научного познания единственным объектом рассмотрения может являться только этот мир в том несовершенном и изменчивом виде, в котором он существует теперь. На самом деле видимая, физическая, постоянно становящаяся Вселенная – не мертвая и неподвижная материя, она представляет собой отблеск вечного, божественного Первосвета, наполняющего все бесконечное мировое пространство.

Пожалуй, самым простым способом понять, что представляет собой сущность власти – это обратиться к смыслу латинского глагола religare. В одном из своих значений этот глагол указывает, что нечто, отстоящее друг от друга, необходимо «связать», «соединить». В этом смысле власть можно рассматривать как отношение, вновь соединяющее некую разорванную иерархическую ткань бытия, бывшую когда-то цельной и единой. Власть способствует восстановлению, соединению, возобновлению некогда утерянного единства, собиранию рассредоточенных частей и объединению их с целым. Примерно то же значение может иметь, по мнению Цицерона, близкий к religare латинский глагол relegere, что значит «вновь собирать», «снова обсуждать» [35] Rawson Е. Lucius Crassus and Cicero: the formation of a statesman // Proceedings of the Cambridge Philological Society. 1971. Vol. 17. P. 77. .

В представленных значениях упомянутых глаголов для целей нашего изложения важны два момента: первый – это возвращение первоначальной целостности, второй – это план действий, выработанный (обсужденный) для достижения и выполнения данной задачи. По сути, благодаря иерархической структуре, которую можно обозначить как власть, проявляется высшая действительность. С другой стороны, власть – это установление гармоничного бытия, некоей созвучной иерархии, которая «обнаруживается» в области природной и человеческой деятельности, то есть в мире с временной структурой, где время выступает как закон всеобщей конечности явлений.

С внешней стороны реализация власти происходит в рамках прошлого, настоящего и будущего. Безусловно, можно рассматривать власть исключительно с этой точки зрения, но такое «естественное» понимание власти исключает внутреннюю ее ценность, сводит ее назначение и деятельность на уровень формальной функции, замыкает в рамках господства одних людей над другими, тем самым делая власть юридически и формально безликой. То есть из понятия власть уходит ее сущностное наполнение и власть приобретает сущностную неполноценность, так как отвергает всеобщую зависимость временного от вечного.

Другими словами, временное отвергает вечное, что само по себе представляет логическую нелепость. Если существует временное, то, по пифагорейской таблице противоположностей, изложенной Аристотелем в «Метафизике», должно существовать вечное [36] Аристотель. Метафизика, I, 5, 986а // Metaphysica, ed. W. D. Ross, Aristotle’s metaphysics, 2 vols. Oxford: larendon Press, 1924 (repr. 1970 [of 1953 corr. edn.]): I:980a21-1028a6, 2:1028a10-1093b29. . По этой мысли, существующий предел предполагает беспредельность, а тьма – это отсутствие света. Присутствие света позволяет различать доселе неразличимые вещи, скрытые во тьме. Правой стороне всегда противостоит левая сторона. Если нет добра, то зло уже не зло, а добро.