Вячеслав Чураков - Что есть истина

Рассудочное (формальное) возводит в закон тождество, низводит противоречивое содержание, которое оно имеет перед собой, в сферу представления, в пространство и время, в которых противоречивые моменты удерживаются одно от другого в рядоположенности и последовательности и, таким образом, выступают перед сознанием без взаимного соприкосновения. Рассудок считает, что имеет право на основании этого заявить, что противоречие немыслимо; на самом же деле мышление противоречия есть существенный момент понятия. Рассудочное мышление фактически и мыслит противоречие, но закрывает на него глаза и переходит от него к абстрактному отрицанию.

Видимость в своем ином и преподносят нам как единство и борьбу противоположностей. Но это не так. Действительная диалектика сущности – явления состоит в том, что сущность в себе самой как момент должна быть в единстве со своим явлением и отношением к себе как к явлению, но и явление в отношении к себе самому должно быть отношением явления к своей сущности. Только за счет этого имеется видимость сущности явления и явления сущности. Где здесь борьба противоположностей? Здесь дело не в борьбе, а едином основании моментов рефлексии.

Рассмотренная отрицательность – момент отрицательного соотношения с собой составляет источник всякой деятельности, живого и духовного самодвижения. Все истинное, субстанциональное имеет ее в самом себе. Единственно лишь на этом отрицательным соотношением с собой основывается снятие противоположности между понятием и реальностью и их единство, которое есть истина. Единство определенности бытия и понятия есть истина.

В третьем моменте из-за взаимодействия противоположностей или из-за проникновения одного в другое выступает иное своего иного или новая определенность. Это происходит в результате преодоления рефлексии мышлением. Иное своего иного или новая определенность есть результат опосредствования – достижения мышлением единства противоположностей. В третьем моменте рефлексия, вследствие развития собственной определенности, есть снятие себя, как рефлексии и, значит, восстановление непосредственного и есть результат некоторой опосредствованности. Снятие противоречия есть восстановление первой непосредственности, простой всеобщности; ибо иное иного, отрицательное отрицательного непосредственно есть положительное, тождественное, всеобщее.

Диалектический момент появляется в троичности определений, так как третье есть единство двух первых определений, а они, будучи разными, могут находиться в единстве только как снятые.

Основные моменты развития всеобщего единства бытия и мышления есть движение от непосредственного всеобщего через рефлексию к непосредственности этого же единства. Мы получаем, что развитие всеобщих моментов всеобщего содержания бытия и мышления есть настоящий, подлинный процесс отрицания отрицания , не выходящий из определенности самого всеобщего, то есть процесс в самом едином. Прав был Платон, считавший, что философское познание должно следовать исключительно всеобщей природе вещей и лишь определенность самого всеобщего как простого соотношения с собой выявлять в форме мышления. Всеобщая природа вещей есть то высшее, до чего вообще доходит истинное познание.

Одной из значимых в жизни и распространенных форм сознания является представление. Рассмотрим его противоречивость и неистинность.

У представления два основных момента: чувственное определение, от которого оно не может избавиться в определении субстанционального содержания, и неопределенная субстанция содержания. Представление относит любое, случайное чувственное определение к непосредственной или абстрактной субстанции чего-либо. Представление есть единство этих двух моментов, и есть противоречие, которое представление не знает. Так как представление не может обойтись без своих основных моментов, то для него противоречия нет. Именно поэтому представление оказывается самым распространенным и единственным способом духовной жизни. Между определениями представления нет никакой связи, одно определение безразлично к другому. Они не противоречат друг другу.

Как только мы начинаем мыслить хоть одно чувственное определение субстанционального содержания представления, оно сразу оказывается различенным в себе самом. Вместо абстракции чувственного определения мы сразу получаем определение хоть и чувственное, но уже определенное в нем самом. Тогда хоть немного начинает проясняться, откуда и почему эти чувственные определения существуют друг возле друга и относятся к одной и той же субстанции. Абстракция и случайность чувственных определений впервые начинают сниматься в представлении через первый шаг к деятельности разумного мышления.