Михаил Лакербай - Тот, кто убил лань

Девушка приметила невдалеке группу своих недавних знакомых. Увидев ее, молодые люди замахали ей руками, приглашая присоединиться к ним. Вначале ее потянуло к этим приветливым, веселым и общительным людям, но тревожное состояние не позволило ей подчиниться этому порыву, лучезарный день для нее померк. Она вспомнила абхазскую пословицу: "Не вноси в чужой дом свое плохое настроение", помахала рукой в ответ и, покинув пляж, направилась домой.

Тете она не стала рассказывать о своих встречах, чтобы не огорчать старуху. Но от зорких глаз тетки не укрылось плохое настроение девушки.

— Ты всего лишь два дня у меня, а уже, вижу, соскучилась, — сказала она и, очевидно, чтобы развеселить Шазину, предложила: — Сегодня, говорят, в кино показывают очень веселую картину. Я давно не смотрела картин, не пойти ли нам с тобой туда?

— Пойдем, конечно, тетя! Пойдем! — живо отозвалась Шазина, хотя до этого и собиралась просидеть весь вечер дома, чтобы вновь случайно не встретиться с тем нахалом в трусах.

Когда они подошли к кинотеатру, у кассы толпился народ. Здесь Шазина увидела своего односельчанина Тейба, старого колхозного пчеловода, приехавшего к сыну в Гагра. Они обрадовались друг другу и разговорились о колхозных делах.

Среди толпившихся у входа в кино людей Шазине бросилась в глаза пожилая курортница, которую она утром видела в обществе своего обидчика, а рядом с ней девушка заметила и его самого. Он был все в тех же трусах, что и днем. Оглядев Шазину с головы до ног, он нагло ухмыльнулся и попытался протиснуться ближе к девушке. Шазина почувствовала большое желание дать ему пощечину, и, может быть, так бы и сделала, но в этот момент раздался звонок, извещавший о начале сеанса, и поток людей увлек их в зрительный зал.

— Не смущайся, дад, — произнес на ходу с легкой усмешкой заметивший все старый Тейб. — Здесь это — обычное явление. Некоторые курортники умудряются принимать солнечные ванны и ночью...

— Но ведь здесь не пляж! — строго сказала старая тетя.

Раннее утро следующего дня на побережье было безмятежно тихим. Ни одна морщинка не бороздила зеркальной поверхности бухты. И, конечно, никому из жителей обеих частей Гагра — и Старой и Новой — не могло тогда прийти в голову, что не успеет взойти солнце, как вдруг ни с того ни с сего взбаламутится море и поднимется небывалый шторм.

Сначала из-за гор появились редкие клочья облаков, потом они соединились, быстро сгустившись, в огромную черную тучу, нависшую над морем и закрывшую небо до самого горизонта. Ветер усиливался и выл все громче. Внезапно в море, перед Жоэкварским ущельем, взвился гигантским столбом смерч. На землю сплошной стеной обрушился ливень. Превратившись в яростный поток, он размыл плотину гидростанции и обрушился с отвесной горы вниз на дома, расположенные вдоль берега речушки в узком ущелье.

Жители побережья до сих пор помнят об этом ужасном бедствии. Скорость ветра достигала неимоверной силы. Ураган сносил не только крыши, но и дома. В море неслись остатки разрушенных построек, мебель, домашняя утварь, люди и животные. Их встречали громадные валы и уносили в пучину...

Но вот ливень прекратился, ураган стал стихать, только море продолжало бесноваться. Люди, сгрудившиеся на берегу, видели, как отчаянно боролись со смертью погибающие, хватаясь за плавающие поверх волн различные предметы.

Вдруг все различили на гребне гигантской волны фигуру отчаянно боровшейся со стихией стройной, совершенно нагой девушки.

— Шазина! — раздался отчаянный зов. Это кричал старый Тейб. — Шазина! Бедная Шазина! — вопил он, простирая к девушке руки.

Да, это была Шазина, девушка из Калдахвары. Держась за какой-то обломок, она взлетала на волнах и исчезала в бурлящей пене, снова появлялась, приближаясь к берегу. И вдруг, выпустив из рук обломок, стала растерянно прикрывать ладонями обнаженную грудь и живот, видимо, стыдясь своей наготы...

— Ха-ха-ха! — вдруг раздался в толпе грубый хохот, и кто-то громко вскричал: — Лешка! Гляди: это — она. Она!..

Этот голос донесся до слуха девушки, боровшейся с волнами. Она его узнала. Острое чувство беспомощности пронзило мозг. Несколько взмахов руками, и она была бы уже на берегу. Но девушку покинула решимость.

Осознав себя на грани смерти, Шазина подумала с тоской: "Что же я делаю?!" И эта секунда промедления решила ее судьбу: новый мощный вал набросился с ревом на свою жертву и со всей силой отбросил ее далеко назад в море...