Геннадий Сизоненко - Песочная Мандала Бытия Синергия

Ощущение разделённости…

Ощущение обособленности возникают, когда появляются двое: базовая «я-мысль» и вместе с нею – «другой», способный причинить нам боль.

И вся игра происходит на этих изначальных игровых подмостках обособленности и страха; «кабы со мной чего не вышло» и желания доставить себе «всё только самое лучшее». (Карл Ренц)

Два полюса, порождающих энергию жизни, вселенский бинар: «я» и «другой»…

Неразрешимая дихотомия мятежного духа.

И лишь затем следуют мужское и женское начало.

Потребность в самоопределении: «кто я»?

Все наши мотивации, стимуляции, симуляции, ассимиляции, глубинные, подсознательные позывы и порывы к ремеслу, творчеству и продолжению рода происходят на этой вот изначальной игровой площадке: «я и другие». В нормальном, сытом состоянии, взятые «сами по себе» и «для себя» мы почти ничего не делаем…

Это «открытие» совершили для себя супруги Андреас, заложив этот принцип в основу своей «сущностной трансформации». Гармония, радость, безмятежность…

Даже пресловутая жажда жизни и власти, ради которой подчас льются реки крови, имеет смысл лишь в контексте «я» и «другие», через которых «я» утверждает своё перманентное существование и пресловутую доминантность по профессору Сергею Савельеву.

И даже в волчьей стае самое страшное – это даже не быть растерзанным соплеменниками, а быть изгнанным из стаи, стать изгоем. И тогда теряется всякий смысл даже протяжно выть на луну, – ибо утрата изначального ощущения сопричастности и вовлечённости в нечто большее для живого существа, рождённого в сообществе или стае, невыносима и губительна.

Ну, а как же тогда схимники, затворники, сидящие годами в своих уединённых кельях, землянках и пещерах??

Одну из этих сторон хорошо осветил ещё Лев Толстой в своём гениальном произведении «Отец Сергий».

Весь вопрос упирается в то, ради чего большего они это делают, посвящая себя разгадке вселенского таинства, желая обрести единение с чем-то большим, обретя в душе своей некую «точку опоры», некую незыблемую «основу реальности».

Сам Источник Любви пролегает за пределами ментальной разделённости.

А вот способы обретения изначального единства у каждого из нас свои.

Слово «йога» означает «единение»: традиционная хатха-йога – это единение на уровне тела и разума, бхакти-йога – это единение на уровне сердца, джняна-йога – это единение на уровне сознания, души и духа.

На это же направлены и наши перманентные поиски любви.

Телесной, эмоциональной, энергетической, физической, материальной…

Каждый из нас стремится обрести это сокровенное единение с чем-то большим, обрести своё прибежище – пристанище покоя и умиротворения. И каждый решает эти задачи по своему, на доступном ему уровне развития чувств и сознания.

Мы желали бы остановить время! – воскликнув, подобно Фаусту: «Остановись мгновение – ты прекрасно!» – и каждый раз боимся это произнести, ощущая в себе зов нечто большего.

Этот механизм заложен в самое основание нашего мироощущения.

Любовь. Единение с чем-то неизъяснимо большим.

Неизбывный, нескончаемый поиск Прибежища.

Сейчас вот читаю подробное описание бегства Льва Толстого из Ясной Поляны… нравственную подоплёку произошедшего.

Да… Единение… с чем-то Неизмеримо Большим, Вечным.

Мы везде и всюду ищем это Единение.

На каждом новом, иерархически более высоком, уровне, вбирающем в себя, (и трансцендентирующем, превосходящем, – по Уилберу), – предыдущий уровень.

И у каждого из нас своя уникальная жизнь и своя собственная «йога жизни и смерти»…

И свой поиск Таинства, которое никогда не умирает.

Или мы в этой Таинственной Обители вдруг осознаём и своё присутствие.

Эти лёгкие незатейливые протуберанцы, возникающие на солнце, мимолётность нашей искромётной индивидуальной судьбы.

Любовь – это всегда непреодолимое притяжение одного сокровенного Я к другому сокровенному Я, где каждый миг уникален и неповторим, – по своему, – и в результате возникает синергетический эффект, выводящий на иной уровень бытия и восприятия реальности. Канал доступа к сокровенному, отчаянный прыжок в неизведанное.

19 января 2018 года

Именно физическая боль выступает в качестве наиболее сильного и достоверного критерия и «убедителя» существования реальности, такой, как она есть, а не такой, как мы её себе воображаем.

Наш ум создаёт массу виртуальных концепций реальности. Но проверку они проходят через соответствие наших прогнозов непосредственно с тем, что есть на самом деле, а не в нашем воображении. И индикаторами этого соответствия выступают наша радость, когда мы ощущаем на себе совпадение наших «карт реальности» с тем, что есть; или же та боль и разочарование, которые мы ощущаем, когда этого совпадения, увы, не происходит. И не будь физической боли наш ум увёл бы нас в такие виртуальные дебри, из которых мы никогда не смогли бы выбраться, что и делают с людьми компьютерные игры, уводящие в мир грёз, созданный интеллектом и руками ушлых и умелых программистов.