Геннадий Бурлаков - Хозяйка Преисподней. Цикл «Отшельники». Том 5

– С ними говорить словами не обязательно, – раздался голос за ее спиной.

Девочка повернулась от неожиданности всем телом. Перед ней стоял высокий мужчина в широкополой шляпе и темном сюртуке. Он держал за узду лошадь, которая тыкалась в его руку, в которой лежал кусок сахара.

– Вот видишь, я не разговариваю со своей лошадью, а она понимает всё, что я хочу ей сказать. И я ее понимаю.

– А она может поскакать до вон той бабочки и принести ее мне?

– Лошади не ловят бабочек. Они…

– А эта пусть поймает, – перебила девочка. А потом спохватилась. – Здрасьте вам. А Вы кто?

– Я старый цыган. А что?

– А как тебя зовут? – было понятно, что внимание девочки переключилось полностью на новый предмет и о бабочках и жуках она на время забыла.

– Я Цыганский Барон. А ты кто? – барон понимал, что если не переключить внимание девочки на нее саму или на другой предмет, то она начнет бесконечно задавать вопросы о нем.

– Я просто девочка. Мама называет меня пушинка-балеринка. Или балеринка-пушинка, – по настроению. И говорит, что я легкая-легкая, как пушинка. А когда сердится, то зовет меня Пери.

– Наверно, мама знает, какая ты легкая… – задумался цыган, поглаживая небольшую бородку. – А что бы ты хотела, раз такая легкая, Пери?

– Я хотела бы понимать язык всех-всех-всех животных и разговаривать с ними. Я хотела бы летать и переноситься в разные-разные страны, чтобы увидеть сначала, как солнце заходит, потом снова восходит. И сразу же после восхода опять смотреть закат и опять рассвет. Но здесь на поле это очень долго – от рассвета до заката, и мама не позволит мне столько гулять. А ждать в поле всю ночь рассвета тоже не даст.

– Странное желание. Ты на самом деле этого хочешь? – спросил ее цыган, присаживаясь рядом на траву.

– Да, я очень хочу этого. Очень-очень-очень.

Цыганский барон смотрел на девочку и задумчиво грыз длинную травинку. Эту привычку он приобрел давно, но проявлялась она только тогда, когда он думал о чем-то очень и очень серьезном. В настоящее время травинка всё укорачивалась и укорачивалась по мере того, как он думал.

– Ты что-то хочешь мне сказать, цыган? – и девочка протянула ему другую такую же длинную травинку.

Цыган расхохотался, выплюнул разжеванную и взял травинку из рук девчушки.

– Ладно, ты мне понравилась, – словно решившись начал быстро и весело говорить он. – Я помогу тебе с твоим желанием. Только ты должна мне пообещать кое-что.

– Что? – детские глазки весело и заинтересованно смотрели на него. – Что-то страшное?

– Нет, не страшное, – Цыганский Барон вынул из губ травинку, внимательно и очень серьезно посмотрел ей в глаза. – Я подарю тебе силу, чтобы летать. Я подарю тебе язык животных и птиц. Я научу тебя перемещаться далеко-далеко. Но ты пообещай мне, что когда я скажу тебе, ты обязательно вернешь мне эти дары или передашь их тому человеку, на которого я укажу.

– Но я не знаю никакого другого человека. Ты имеешь в виду моих маму и папу?

– Может быть и им. Но если придет время, то ты сама и добровольно отдашь эти дары. Или сама, или по моей просьбе.

– Хорошо, отдам. Обещаю. А теперь я буду понимать бабочек?

– И бабочек, и пчелок, и стрекоз, и даже жуков. Ты готова?

– Да, я готова. А что надо делать? – девочка на мгновение даже на мгновение зажмурилась от удовольствия.

– Закрой глазки на минутку, – и когда она закрыла глаза, сорвал одуванчик, поднес его почти к самому лицу и сильно дунул. Ну не мог же он читать длинные заклинания и этим напугать малышку. Потому приходилось на ходу изобретать новый ритуал. Сильная струя воздуха сорвала семечки с зонтиками, понесла и ударила их прямо в веснушчатое лицо.

– Ой! – тихонько вскрикнула Пери и тут же открыла глаза. – Что это было?

– А ты послушай, – улыбаясь ответил мужчина.

Девочка притихла и стала медленно оглядываться по сторонам. Сначала она посмотрела на лошадь, которая медленно и лениво жевала траву и смотрела на нее своими большими глазами.

– Он всё-таки сделал это! – уныло говорила она. – Ну разве же можно было ему так довериться такой маленькой девочке. Ведь неизвестно что из этого получится. И никто пока не знает, что из нее вообще со временем вырастет. А сам теперь не сможет со мной беседовать по вечерам у костра, хотя я всё равно буду понимать то, что он захочет мне сказать…

Пери оглянулась на звук приближающегося жука, который пел ей какую-то песенку:

– Жу-жу-жу! Это я лечу и лечу! Я лечу куда хочу, и никто мне… – бум, ударившись в высокую травинку, он кубарем полетел вниз. Оттуда снова послышался его голос. – Классно врезался. Если бы не броня, то крылья точно срезало бы. Надо пока отдохнуть от падения и потом полечу дальше…