Александр Болдачев - Интегральная эпистемология. От индивидуального понимания к постнаучному здравому смыслу

Дальнейшее развитие теории познания шло по вполне логичному пути: проблема возникновения нового знания в ходе индивидуального познания была выведена за рамки философии и отдана на откуп психологам. Основное внимание философов, занимающихся вопросами теории познания, было сосредоточено на науке как целом, на системе знаний, зафиксированных в научных теориях. Термин «гносеология» был оттеснен новым – «эпистемология». Главной целью изучения человеческого познания стало не исследование соотношения чувственного восприятия и мира, а обоснование истинности уже имеющихся и вновь получаемых научных знаний.

После неудачных попыток доказать истинность знаний, исходя из самих знаний (логический позитивизм), основной проблемой эпистемологии становится проблема эмпирического обоснования истинности научной теории. И следовательно, опять возникает вопрос о соотношении некоторого формального высказывания и реального мира. То есть исходная проблема, возникшая при рассмотрении познавательного процесса в паре субъект-объект – насколько рождаемое чувственным опытом высказывание соответствует миру , – всплыла опять, но в другой формулировке – насколько теоретическое, логически обоснованное высказывание соответствует реальному миру ?

Ответам на эти вопросы в основном и посвящена эта работа.

Под знаниями буду подразумеватья зафиксированные и однозначно воспроизводимые высказывания (предложения) или системы высказываний на одном из языков (естественном, математическом или других научных). Главное в таком определении знаний – их однозначная языковая фиксация, позволяющая им существовать независимо от человека, сохраняться вне его биологического организма. Именно эта внешняя человеку форма отличает знания, с одной стороны, от генетической информации, с другой, – от некоторых умений, навыков, внутренних пониманий человека, осознаваемых им, но формально не зафиксированных в высказываниях того или иного языка («понимаю, но сказать не могу»).

Обращаю внимание читателя: приведенное определение знаний, как и все другие определения в тексте, это лишь рабочие формулировки, необходимые для очерчивания рамок разговора, фиксирующие лишь те стороны определяемых предметов, которые важны в конкретном месте изложения.

По способу организации знания можно разделить на три уровня: (1) единичные (сингулярные) знания – невзаимосвязанные факты (даты, имена, характеристики и пр.); (2) структурированные массивы знаний – совокупности данных, соединенные внешними системообразующими принципами (рецепты, правила, каталоги); (3) системы знаний – формальных высказываний, – связанные друг с другом правилами, установленными внутри системы (научные, философские теории).

На первом уровне (единичных фактов) знание может быть либо получено с помощью непосредственного чувственного опыта («я вижу, что у него голубые глаза»), либо принято в сформулированном виде от другого человека («она сказала, что у него голубые глаза»). Часть наук (история, археология и другие описательные науки) работают на стыке второго и третьего уровней знаний. На втором и третьем уровне знания имеют выраженный социумный (неличностный) характер как по своему использованию, так и по способам формирования и распространения.

О знании можно говорить и как о социумном явлении (совокупности научных теорий и данных), и как об индивидуальном знании, хранящемся в памяти отдельного человека. В общем случае можно утверждать тождественность этих знаний (вернее, тождественность индивидуального знания некоторому фрагменту социумных знаний, поскольку трудно представить себе человека, обладающего столь феноменальными способностями, чтобы запомнить все наличное знание, накопленное человечеством). Это тождество формально абсолютно, то есть знание закона всемирного тяготения отдельным человеком совпадает с формулировкой данного закона в учебнике. И это знание может без каких-либо потерь воспроизводиться и передаваться от человека к человеку.