Александр Болдачев - От начала до конца истории. Сборник статей

Как эволюционная биология занимается не анализом исторического движения биосистемы, а лишь изучением биохимического обеспечения изменчивости, по сути, являясь лишь теорией популяционной адаптации к единичным изменениям среды, так и эволюционная эпистемология интересуется не содержанием эволюционирующего знания, а лишь психофизиологией его формирования методом перебора и социологией конкуренции его единиц (теорий) в научном сообществе, то есть психосоциальным антуражем, локально обеспечивающим научный процесс.

Можно отметить, что, хотя в эпистемологии Томаса Куна также не проявлен интерес к эволюции содержательного знания, эволюции идей, она в большей степени, чем эволюционная эпистемология, может претендовать на звание эволюционной. Концепция исторической смены «нормальных» и революционных периодов развития науки отражает, отображает на плоскость научных сообществ реальную эволюцию научного знания. Исследования Куна можно соотнести с системным осмыслением палеонтологических изысканий в биологии: с формальным описанием структуры периодов истории биосферы, закономерностей их смены. Однако, как палеонтология предоставляет лишь эмпирические свидетельства биологической эволюции, так и эпистемология Томаса Куна указывает лишь на структурную специфику истории научного познания.

Однако мы отвлеклись от главной темы – эволюционизма Карла Поппера, его эволюционной эпистемологии.

Наиболее наглядно сущность попперовской эволюционной эпистемологии вскрывается на примере сравнения познавательной деятельности Эйнштейна и амебы (любимого, тиражируемого примера Поппера).

«Можно сказать, – утверждает Поппер, – от амебы до Эйнштейна всего лишь один шаг. Оба действуют методом предположительных проб (ТТ) и устранения ошибок (ЕЕ). В чем же разница между ними? Главная разница между амебой и Эйнштейном не в способности производить пробные теории ТТ, а в ЕЕ, то есть в способе устранения ошибок. Амеба не осознает процесса устранения ошибок. Основные ошибки амебы устраняются путем устранения амебы: это и есть естественный отбор. В противоположность амебе Эйнштейн осознает необходимость ЕЕ: он критикует свои теории, подвергая их суровой проверке» (Поппер 2000a: 58).

В этих рассуждениях о методах познания пропал сам предмет эпистемологии – научные знания. Безусловно, существенным моментом эволюции познавательной деятельности (понимаемой в самом широком смысле от амебы до Эйнштейна), а по сути, эволюции вообще, является прогресс в методах достижения результата , в методах решения проблем (по Попперу), то есть в совершенствовании реализации принципа отбора . И именно в выявлении этого прогресса большая заслуга Карла Поппера. В отличие от традиционного биологического подхода к отбору, трактуемому как одношаговый акт полного устранения нежизнеспособных отклонений, Поппер показал эволюцию самого принципа отбора: от однозначной биологической схемы (у амебы) до вариативности и отбора поведения у высших животных (см. далее его вариант теории биологической эволюции) и до осознанных критики и устранения ошибок теории (а не самой особи, которая их допустила) у ученых (Эйнштейна).

Но несмотря на указанный прогрессивный шаг в понимании принципа отбора (метода проб и ошибок), пример сравнения познавательной деятельности Эйнштейна и амебы наглядно показывает, что эволюционную эпистемологию в ее попперовском варианте скорее можно отнести к эволюционной методологии познания. (И это великое достижение, поскольку в других ее вариантах перенос метода отбора из биологии происходит без каких-либо корректировок и уточнений.) Ведь следует признать, что эпистемологическая сущность различия познания амебы и ученого заключается не столько в методе, в осознании или неосознании отбора, а в результате – в новых знаниях, в интеллектуальных новациях. С позиции эпистемологии, которая, по словам Поппера, должна рассматриваться как « теории познания, прежде всего научного познания » (Поппер 2000a: 57) Эйнштейна отличает от амебы – а равно и от подавляющего большинства представителей Homo Sapiens, да и от многих ученых – причастность к генерации нового знания. И тут можно повторить мысль, что любая эпистемология должна отличаться от психологии и методологии научного познания прежде всего своим предметом, должна выявлять закономерности генезиса нового научного знания из старого, обосновывать необходимость эволюции научного знания, а не особенности личностного или коллективного обеспечения этого процесса.