Виктор Визгин - Философия науки Гастона Башляра

Здесь же только подчеркнем связь принципов конструктивизма и критицизма, обращенных на непосредственность и данность (рассматриваемым как исходные моменты при истолковании научного познания) с неизбежностью нарушения догматического имманентизма и интернализма. Действительно, исходной точкой познавательного процесса не может считаться непосредственная данность как таковая. Ведь эта данность – не неизменная природная «реалия», а историко-культурная переменная. Иными словами, если данность существует не сама по себе, а зависит от общества, истории и культуры, то не может быть речи о догматическом имманентизме: познание в этом случае должно неминуемо пониматься через социо-исторический контекст культуры и практики. Это у Башляра и происходит, но непоследовательно, ограниченно и противоречиво. Так, например, критически оценивая «непосредственные данные сознания» (выражение Бергсона [6] Так называлась его докторская диссертация 1889 г., в которой впер вые была сфор-мулирована его концепция. ) как основу для объяснения познания, он замечает, что эти данные, или эта «данность соотносительна культуре», что она «необходимо имплицирована в конструкцию» [48, с. 14]. Но под этой «импликацией» в культуру он имеет в виду не более чем простую оформленность данности, с чем вполне согласуется и априоризм, избежать которого стремится Башляр. Если эту оформленность оставить на уровне категории формы, описав саму форму как априорную, то замечание о культурной соотнесенности повисает в воздухе, и попытка преодолеть априоризм остается неудавшейся. И это действительно происходит у Башляра. Того ресурса преодоления априоризма, который он черпает в динамике научного разума, оказывается явно недостаточно, поскольку речь идет о выработке философии научного познания. Ассимилировать динамику науки Башляру мешает узость горизонта его собственной философии, проявляющаяся в том, что он с трудом и как бы неохотно концептуализирует тот источник преодоления априоризма, который содержится в тематизировании культуры, истории и социальной действительности в ее конкретике.

Исходя из задачи создания динамической эпистемологии [7] «Мы должны преодолеть статическое описание познания», – говорит Башляр [46, с. 258]. , Башляр строит свою концепцию приближенного знания как непрерывного исправления ошибок (rectification) [8] Редонди указал на Конта как на источник этого башляровского понятия, в котором явно звучат химические коннотации [113, с. 183–184]. .В соответствии с этим в исправлении и уточнении результатов познания и состоит искомая динамика познавательного процесса. Только «исправление ошибок, – говорит философ, – позволяет в деталях анализировать динамизм познания» [48, с. 248].

Основная проблема теории познания – проблема истины: «Мы не нашли возможного решения проблемы истины ни в чем другом, кроме как в устранении все более и более тонких ошибок» [48, с. 244]. Идея истины как последовательного процесса уточнения знаний вместе с идеей о том, что основу объективности научного описания образует процедура измерения, приводят Башляра к его концепции уровней познания (ordres de la grandeur), куда невозможно проникнуть, минуя современную лабораторию. Если эпистемолог войдет в будничную практику экспериментатора, то он, считает Башляр, гораздо глубже поймет современную науку и современный разум, чем пребывая в философских абстракциях и общих местах. Именно здесь, в лаборатории, вершится подлинное «приближенное познание». И так как в лаборатории результаты достигаются с помощью измерений с применением математического аппарата, в том числе теории измерений, то, как говорит философ, видно, что «все усилия экспериментатора направлены на завоевание нового десятичного знака» в определении физической величины [48, с. 76]. И возникающую на основе такой установки онтологию Башляр называет «реализмом десятичного знака» (le réalisme de la décimale) [48, с. 77]. Это означает, что количественно фиксируемые уровни отвечают специфическим единствам, качественно своеобразным «мирам» физической реальности, которые связаны между собой прежде всего прогрессом познания, его действительно приближенным характером. Так концепция уровней, или «порядков величин» оказывается тесно связанной со всей концепцией приближенного познания как совершенствующегося исправления ошибок. «Порядок величины, – говорит философ, – является первым приближенным знанием, изолирующим явления, устраняющим из акта познания случайные расхождения» [48, с. 78]. Определение порядка величины в физике – «первый акт приближенного мышления», – подчеркивает Башляр и приводит в качестве примера историюс определением числа Авогадро Перреном. Важным результатом работ Перрена было то, что определенное с помощью 14 методов число Авогадро получилось сходящимся именно на уровне порядка величины, хотя потом оно и было определено более точно. Устойчивость порядка величины послужила в данном случае подтверждением самой гипотезы Авогадро.