Однако этот подход не принимает во внимание тот факт, что все психические действия сопровождаются состояниями сознания – состояниями, в которых мы осознаём, что мы делаем. Функционализм никоим образом не объясняет или не претендует на то, чтобы объяснить такие состояния, как осуществление мыслительной деятельности, пребывание в сознании и понимание того, о чём мы думаем (компьютеры не «понимают» того, что они делают). Ещё меньше он говорит нам о том, кем является тот, кто мыслит, осознаёт и понимает. Забавно, но Деннет отмечает, что основанием его философии является «абсолютизм третьего лица» [67] Абсолютизм третьего лица – под этим, вероятно, подразумевается то, что достоверным и непогрешимым является лишь взгляд от третьего лица. От первого лица мы познаем свои собственные психические состояния, и взгляд от первого лица представляет из себя загадку, поскольку такие понятия, как сознание, квалиа, субъективный опыт и др., становятся необъяснимыми с позиции материализма. От третьего лица познаются предметы внешнего мира, и человек здесь выступает только в качестве физической системы, т.е. получается, что его поведение можно объяснить чисто физическими принципами.
, который позволяет ему утверждать «Я не верю в „Я“».
Интересно, что наиболее серьёзные критики Деннета и функционализма сами являются физикалистами (Дэвид Папино, Джон Сёрль и другие). Особенно резки высказывания Джона Сёрля: «Если вас привлекает функционализм, то я полагаю, что вас не нужно переубеждать, вам нужно оказать помощь».[10]
В отличие от Деннета, Сэм Харрис активно защищал супрафизическую [68] Супрафизический – т.е. выходящий за рамки физического мира и находящийся на более высоком уровне.
реальность сознания. «Проблема, однако, состоит в том, что ничто не говорит о мозге, если рассматривать его в качестве физической системы, как о носителе того своеобразного, внутреннего измерения, которое каждый из нас воспринимает в качестве сознания как такового». И далее следует невероятный вывод: «Сознание может быть намного более примитивным явлением, чем живые существа и их мозг. И, судя по всему, не существует очевидного способа экспериментально опровергнуть этот тезис».[11]
Докинз, надо отдать ему должное, признаёт реальность сознания и языка, а также проблему, которая из этого вытекает. «Ни Стив Пинкер, ни я не можем объяснить субъективное человеческое сознание – то, что философы называют квалиа», – сказал он как-то раз. «В книге „Как работает разум“ Стив мастерски излагает проблему субъективного сознания и задаётся вопросами, откуда оно появилось и где найти для него объяснение. Далее ему хватает честности признаться: „не знаю, чёрт меня подери“. Такое признание действительно требует честности и я готов его повторить. Мы не знаем. У нас нет объяснения».[12] Уолперт умышленно избегает проблемы сознания в целом: «Я специально избегаю каких-либо дискуссий, касающихся сознания».[13]
МЫШЛЕНИЕ
Помимо сознания, существует ещё феномен мышления и понимания (способности видеть смысл). Всякое использование языка раскрывает порядок бытия, который непостижим по своей природе. В основе всего нашего мышления, общения и использования языка лежит сверхъестественная способность. Это способность замечать сходства и различия, способность к обобщению и универсализации – т.е. то, что философы называют концепциями, универсалиями и т.п. Она является естественной для человека, уникальной и абсолютно таинственной. Как так получилось, что с самого детства вы можете без особых усилий думать как о вашей собаке Цезаре, так и о собаках вообще? Вы можете думать о красном цвете, не думая при этом о каком-то определённом красном предмете (но, разумеется, красный цвет не существует независимо, но встречается только на каких-то красных предметах). Вы абстрагируетесь, проводите различия, обобщаете, не задумываясь о вашей способности делать эти вещи. Вы даже размышляете о предметах, которые не имеют физических свойств, например об идее свободы или о деятельности ангелов. Эта способность мыслить понятиями по самой своей природе является чем-то, что выходит за рамки материи.
Если есть те, кто будет оспаривать что-либо из этого, то по логике вещей эти люди должны перестать говорить и мыслить. Каждый раз, когда они используют язык, они иллюстрируют всепроникающее значение мышления, идей, целей и причин в нашей жизни. И просто непонятно, как можно говорить о физическом аналоге мышления (нет такого органа, который отвечает за осмысление чего-либо), учитывая даже то, что, как вы знаете, информация, получаемая от органов чувств, несёт в себе некоторое количество необработанного материала, который используется в процессе мышления. Как только вы задумаетесь об этом на несколько минут, вы тут же поймёте, что та точка зрения, будто ваши размышления о чём-то являются в каком-то смысле физическими, выглядит полным абсурдом. Предположим, вы думаете о пикнике, который вы планируете устроить со своей семьёй и друзьями. Вы думаете о том, какое место для него выбрать, о людях, которых вы хотите пригласить, о вещах, которые вы хотите взять, о транспортном средстве, которое вы будете использовать, и т.п. Будет ли логичным предполагать, что любая из этих мыслей в каком-то смысле образована физически?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу