Энтони Флю - Бог есть - как самый знаменитый в мире атеист поменял свое мнение

Во всяком случае, отказ от логического позитивизма и новые правила дискуссии, предложенные Флю, дали свежий импульс философскому теизму. С тех пор на протяжении трёх десятилетий было написано большое количество весомых работ по теизму с использованием аналитического подхода, и их авторами являются такие философы, как Ричард Суинбёрн, Алвин Плантинга, Питер Гич, Уильям П. Элстон, Джордж Мавродес, Норман Кретцманн, Джеймс Ф. Росс, Питер ван Инваген, Элеонора Стамп, Брайан Лефтоу, Джон Холдейн и многие другие. Многие из них рассматривают такие вопросы, как значимость утверждений о Боге и логическая связь божественных атрибутов, а также вопрос о том, обоснована ли должным образом вера в Бога – т.е. именно те вопросы, которые Флю подымал в обсуждении, развитие которого он стремился поддерживать. Поворот навстречу теизму был также отмечен в статье, попавшей на обложку журнала Time в апреле 1980 года: «В результате небольшой революции в мышлении и аргументации, которую вряд ли можно было бы предвидеть каких-нибудь два десятилетия назад, Бог обретает былую популярность. Ещё более удивительным является то, что это происходит... в серьёзных интеллигентных кругах учёных-философов.[2]

В свете этих исторических событий, внезапное появление так называемого «нового атеизма» представляет особый интерес. Годом «нового атеизма» был 2006 (это словосочетание впервые было использовано журналом Wired в ноябре 2006 года). Начиная от «Разрушая чары» Дэниела Деннета и «Бог как иллюзия» Ричарда Докинза и закачивая работами «Шесть невозможных вещей перед завтраком» Льюиса Уолперта, «Постижимая Вселенная» Виктора Стенджера и «Конец веры» (опубликована в 2004 году, а её продолжение, «Письмо к христианской нации», вышло в 2006) Сэма Харриса, сторонники злопамятного и безжалостного атеизма были в ударе. Наиболее примечательным в этих книгах был не уровень их аргументации (который, мягко говоря, был посредственным), а уровень известности, которого они достигли, став бестселлерами и получив звание «новой» истории, которую открыли миру средства массовой информации. Масла в огонь этой истории ещё больше подлил тот факт, что авторы оказались настолько же многоречивыми и пылкими, насколько впечатляющими были их книги.

Главной целью этих книг была, вне всякого сомнения, организованная религия любого вида, времени и места. Как это ни парадоксально, но сами книги звучат как фундаменталистская проповедь. А сами авторы, по большей части, говорят как низводящие огонь и серу проповедники, предупреждающие нас о наказании, и даже апокалипсисе, если мы не покаемся в своей заблудшей вере и в связанных с ней поступках. Там нет места для двусмысленности и деликатности. Только чёрное и белое. Либо вы во всём соглашаетесь с нами, либо вы остаётесь одни на стороне врага. Даже известные мыслители, которые выражают некоторую симпатию к другой точке зрения, осуждаются как изменники. А сами евангелисты – мужественные люди, проповедующие своё послание перед лицом надвигающегося мученичества.

Но как эти работы и авторы вписываются в большой философский спор вокруг Бога, происходящий в течение последних нескольких десятилетий? Ответ – никак.

Во-первых, они отказываются заниматься реальными проблемами, связанными с вопросом существования Бога. Никто из них даже не исследовал главные основания для признания божественной реальности (Деннет посвятил семь страниц аргументам существования Бога, Харрис – ни одной). Им не удалось исследовать проблему источников разумности, которая прослеживается в структуре вселенной, жизни, понимаемой в качестве автономной организации, а также сознания, когнитивного мышления и личности. Докинз говорит о происхождении жизни и сознания как о «единичном» случае, вызванном «удачным стечением обстоятельств».[3] Уолперт пишет: «Я нарочно [!] избегал любого обсуждения сознания, которое всё ещё остается по большей части плохо изученным».[4]О происхождении сознания Деннет, ярый физикалист [4] Физикалист – сторонник физикализма – концепции, согласно которой истинность утверждений любой науки зависит от возможности перевести это утверждение на язык физики. , однажды написал: «а затем произошло чудо».[5] Никто из этих писателей не представил правдоподобного мировоззрения, которое объясняет существование подчинённой законам, обеспечивающей возможность жизни и рационально объяснимой Вселенной.