Люк Ферри - Краткая история мысли. Трактат по философии для подрастающего поколения

Причину этого понять достаточно просто.

Поскольку философия, как и религия, берет свое начало в размышлении о «конечности» человека, в том факте, что всем нам, смертным, отведено определенное время и что мы являемся в этом мире единственными существами, отдающими себе в этом отчет, само собой разумеется, что мы не можем уклониться от вопроса о том, что делать с этим ограниченным временем. В отличие от деревьев, устриц или кроликов, мы постоянно задаемся вопросом о наших отношениях со временем, о том, как нам его занять или использовать, будь то на короткий период (час или предстоящий вечер) или длинный (текущий месяц или год). Мы неизбежно — иногда в результате какого-нибудь толчка, внезапного события — приходим к вопросу о том, что нам делать — что мы могли бы или должны сделать — со всей нашей жизнью.

Иными словами, формула «смертность + осознание своей смертности» — это своего рода коктейль, в котором, как в зародыше, содержится источник всех философских вопросов. Философ — это прежде всего тот, кто думает, что мы на этой земле не «туристы», то есть мы здесь не ради забавы. Или скажем лучше: даже если, вопреки только что сказанному мной, философ придет к заключению о том, что развлечение заслуживает того, чтобы его проживали, то по меньшей мере это будет результатом его мысли, его рефлексии — а не рефлекса. И это предполагает три этапа: этап теории , этап морали или этики и, наконец, этап достижения спасения или мудрости .

Все это можно выразить еще проще: первая задача философии, то есть задача теоретическая, заключается в формировании идеи о «площадке для игры», в приобретении минимума знаний о мире, в котором разворачивается наше существование. На что этот мир похож, какой он — враждебный он к нам или дружественный, опасный или благодатный, гармоничный или хаотичный, таинственный или познаваемый, красивый или безобразный? Если философия — это поиск спасения, размышления о проходящем и ограниченном времени, значит, она не может не начать с вопроса о природе этого окружающего нас мира. Всякая философия, достойная такого названия, отталкивается, таким образом, от естественных наук, открывающих нам устройство вселенной (физика, математика, биология и т. д.), а также от исторических наук, приоткрывающих нам историю этого мира и историю человечества. «Не геометр да не войдет», — говорил ученикам о своей школе, то есть Академии, Платон, и после него ни один философ не обходился без научных знаний. Но философия должна идти еще дальше и задать себе вопрос о тех средствах , которыми мы располагаем, чтобы познавать мир. Помимо размышлений, заимствованных из позитивных наук, она пытается, в сущности, очертить природу познания как такового, понять те методы, которыми пользуется (например: как обнаружить причины некоего явления?), и пределы этих методов (например: можно ли доказать существование Бога?).

Эти два вопроса — вопрос о природе мира и вопрос об инструментах познания, — которыми располагает человек, являются, таким образом, основными вопросами теоретической части философии.

Но само собой разумеется, что помимо указанной «площадки для игры», помимо знаний о мире и истории, в которых наше существование занимает свое место, нам нужно интересоваться еще и другими людьми, теми, с кем мы будем на этой площадке играть. Ведь мы далеко не одиноки, один простой факт нашего воспитания показывает, что мы не могли бы родиться и выжить без помощи других людей, начиная с наших родителей. Как жить с другими, какие нужно принять правила игры, как вести себя так, чтобы это поведение было «подходящим», полезным, достойным, короче говоря, попросту «справедливым» в наших отношениях с другими людьми? Это как раз вопрос второй части философии, уже не теоретической, а практической части, в широком смысле связанной со сферой этики.

Но почему нужно стремиться познавать мир и его историю, почему нужно стремиться жить в гармонии с другими? Какова цель или смысл всех этих усилий? Есть ли у этого смысл вообще? Все эти вопросы и еще целый ряд подобных отсылают нас к третьему измерению философии, измерению, которое, как ты понял, касается важнейшего вопроса о спасении или мудрости. Если философия, согласно своей этимологии, является «любовью» (philo) к мудрости (sophia), то именно здесь она должна в некотором роде самоустраниться, чтобы уступить место, насколько это, конечно, возможно, самой мудрости, которая, как ты сам понимаешь, прекрасно обходится безо всякой философии. Ведь, по определению, быть мудрым — не значит любить или пытаться стать любимым, это просто значит жить мудро, счастливо и свободно, насколько это возможно, победив, наконец, те страхи, что пробудило в нас осознание конечности нашей жизни.