Александр Басов: Кипящий котёл [СИ]

Когда призывного возраста к третьему курсу достиг, тогда уж и брать из медВУЗов перестали. Сгубила Серого любовь, точнее сказать, несколько последовательных любовей. А еще точнее — пустился парень с последнего семестра третьего курса во все тяжкие, крутя с симпатичными однокурсницами один роман за другим. Первые два года обучения, как мне рассказывали, был он тихим ботаном-зубрилой-отличником, а потом понеслось… Пропуски занятий, несданные зачёты, багаж знаний потихоньку растаял. Дело уже к отчислению шло, да вмешался какой-то влиятельный родственник Серого, после чего парня спешно и по жуткому блату перевели в военно-медицинский институт. Так разошлись наши пути жизненные надолго, а во время учебы дружили, несмотря на разницу в возрасте.

Пожалуй, самый запоминающийся случай произошел, когда на четвертом курсе начали изучать психиатрию. Дисциплина сама по себе интересная, да еще в настоящей «дурке» практические занятия проводились. Даже у Серого не было ни одного пропуска, настолько ему нравился предмет. Наблюдали мы там всяких граждан, умом тронувшихся, будучи не в силах примирить свой разум с социалистической действительностью. «Наполеона», правда, ни одного не встретили, зато видели дамочку, усердно косившую под Аллу Пугачёву. В нынешнее бы время сказали: просто экзальтированная фанатка, ничего особенного. Сейчас достаточно в столичном метро денек поездить, и не такого насмотришься.

Под конец курса психиатрии студентам требовалось составить самостоятельно историю болезни. Опросить пациента, на основании беседы с ним поставить диагноз и все тщательно задокументировать. В таких случаях к больному отправляли сразу двух студентов, чтобы один вел диалог, а второй быстренько конспектировал. Преподаватель лично распределял, кому кто достанется, и когда по списку группы дошел до нас с Серым, объявил:

— Кондрахин, Мальгин, вы оба потрепаться не промах, на занятиях рта не закрываете, вот и получите самого общительного больного. Дедушка, шестьдесят семь лет, два высших образования, техническое и гуманитарное. Сейчас на пенсии, поступил повторно. Вот фамилия, номер палаты. Вкратце скажу, какие темы следовало бы затронуть в разговоре. Дедушку этого у нас прозвали «антидарвинистом» за отрицание им эволюционной теории Чарльза Дарвина применительно к человеку. Религиозные воззрения больного близки к деизму, об этом тоже можете с ним побеседовать.

Видимо, при слове «деизм» выражение наших лиц показало полную неосведомленность в данном вопросе. Преподаватель улыбнулся уголками губ и ехидно заметил:

— Что и требовалось доказать. Вы же студенты четвертого курса, а научный атеизм проходят на первом. Знания в голове не отложились совершенно.

— Давай так, — предложил я Серому, едва мы вышли из ординаторской, — записываешь ты, а то у меня почерк… сам знаешь какой. Не разобрать потом нихрена.

— Тогда вопросы вместе будем задавать, хотя бы поочерёдно.

— Лады…

«Надо же, — подумалось при взгляде на пациента. — Два высших образования. Прямо-таки настоящее горе от ума».

Дедок немного напоминал Льва Толстого, разве что борода оказалась пожиже и покороче. Оказывается, врач его уже предупредил, что явятся студенты и с ними требуется побеседовать. Старичок окинул нас взглядом императора, к которому подданные пришли на аудиенцию, и важно так сообщил, что согласен провести беседу. Мы с Серым понимающе переглянулись, и рука моего одногруппника вывела в тетрадке: «бред величия».

— А скажите… Иван Георгиевич… — сверившись данными пациента, начал я, намереваясь задать стандартные вопросы, позволявшие понять, насколько адекватно человек осознаёт место и время происходящего.

— …что вам не нравится в теории Дарвина? — моментально влез Серый.

За это он получил от меня локтем в бок, но, слово — не воробей, ляпнул, не подумав — и полетело оно, крылышками бяк-бяк-бяк-бяк, как пел в «Обыкновенном чуде» Андрей Миронов.

Дедок улыбнулся, точь-в-точь как наш препод, и сообщил:

— Да мне, внучок, всё равно, что там Дарвин по этому поводу думал.

Предвкушавший дебаты с психом Серый сразу приуныл, но надежду ему вернул пациент, продолживший свою мысль:

— Хуже всего, ребятки, что люди уверовали, будто от животных ничем не отличаются. В этом проблема.

— Если можно, то об этом, давайте, поподробнее. — Я решил вернуть себе бразды правления.

Раз уж начали с серьёзной темы, теперь нет смысла спрашивать, который сейчас день и чем отличается зима от лета.

Читать дальше