Симон Кэлуа - Идеализм в истории философии [Словарь, Т. 2. (Г,Д,Е,Ж)]

Ценные мысли Гёте высказал о диалектике категорий части и целого, единого и многообразного, особенного и всеобщего, сущности и явления. Он подчеркивал их взаимосвязь, взаимопроникновение. Гёте старался найти особенное, наиболее полно раскрывающее всеобщее. Это особенное – явление, воплощающее в себе всеобщее, сущность, – Гёте назвал "первоявлением" ("Urphänomen"; напр., "перворастение", "первоживотное").

Значительное внимание уделял Гёте проблеме научного метода. В работе "Анализ и синтез" ("Analyse und Synthese", 1829) он подчеркивал неразрывное единство этих двух путей научного исследования. Гёте – поборник единства теории и практики. "В начале было дело" – эти слова, вложенные Гёте в уста Фауста, – его исходный гносеологический принцип.

Подчеркивая значение эксперимента для науки, Гёте указывал на важность теоретического обобщения ("Опыт как посредник между субъектом и объектом" – "Der Versuch als Vermittler von Objekt zu Subjekt", 1792).

В области естествознания Гёте был сторонником эволюции идей. В 1784 он открыл у человека межчелюстную кость, наличие которой явилось аргументом для доказательства связи между животными и людьми.

В трактате "Метаморфоз растений" ("Die Methamorphose der Pflanzen...", 1790) Гёте выступил против идеи Линнея о неизменяемости видов. Эволюции идей Гёте придерживался также и в геологии. Энгельс назвал имя Гёте наряду с именем Ламарка в числе ученых, предвосхитивших позднейшую теорию развития (см. "Людвиг Фейербах...", 1955, с. 22).

Диалектика Гёте – это не только диалектика природы: плодотворный материал для филоских обобщений Гёте искал и находил в современной истории.

Общественные взгляды Гёте с наибольшей полнотой воплощены в его художественных произведениях и в первую очередь в "Фаусте", в котором, по выражению Белинского, "выразилось все философское движение Германии" (Собр. соч., т. 3, 1948, с. 797). Главная движущая сила исторического процесса, смысл человеческого существования – деятельность, труд. Эти идеи, навеянные философией истории Гердера, роднят "Фауста" с "Феноменологией духа" Гегеля.

Гёте оптимистически смотрел в будущее, он верил в то, что настанет время, когда исчезнут социальные конфликты, но он не видел реального пути к этому. Мечтая об уничтожении феодальной отсталости и установлении справедливых социальных порядков, Гёте в то же время боялся революционного переворота.

Двойственным было его отношение и к французской буржуазной революции конца 18 в. Гёте участвовал в походе против французов, однако явно симпатизировал им и назвал их победу при Вальми началом "новой эпохи всемирной истории" (см. "Кампания во Франции"– "Kampagne in Frankreich", 1792).

Гёте любил свою страну, однако был совершенно чужд национализму. Это явилось одной из причин его враждебного отношения к реакционному романтизму, мечтавшему о возврате средневековья и увековечении немецкой отсталости. Романтизм для Гёте – "больное" искусство.

Эстетические взгляды Гёте претерпели значительную эволюцию. В период "Бури и натиска" он выступал как сторонник немецкого национального искусства, проявление которого видел в народной поэзии и готической архитектуре ("О немецком зодчестве" – "Von deutscher Baukunst", 1772).

Художественное творчество этих лет проникнуто идеями бунта, протеста против отживших условностей, обветшалой морали, общественного неравенства. С 80-х гг. идеалом Гёте становится античное искусство, которое представлялось ему воплощением гармоничных отношений между людьми.

Культ античности, "классицизм" Гёте, был своеобразной формой критики современной ему буржуазной культуры и обоснования реалистических принципов в искусстве. Общность воззрений и, в частности, идея эстетического воспитания как средства преобразования общества сблизила Гёте с Шиллером.

Однако Гёте не разделял шиллеровского увлечения кантовской эстетикой, для него не существовало непроходимой пропасти между трудом и художественной деятельностью, он понимал идеалистическую природу царства эстетической видимости.

Труд и искусство для Гёте идут близкими путями, которые окончательно сольются в будущем обществе. Вера в преобразующую роль труда усилилась в последние десятилетия жизни Гёте, когда он разочаровался в надеждах построить культуру по античному образцу. В этот период Гёте все больше занимался теоретическими проблемами современного искусства, проявлял большой интерес к творчеству Байрона, Мериме, Стендаля, к проблемам реалистического романа.

Для зрелого Гёте искусство есть "подражание" природе (в понятие последней включались им также и "естественные" законы общества). Задача художника – "схватить и выразить смысл природы". Если Гёте в период "Бури и натиска" мечтал о растворении человека в природе, считал основой искусства стихийное, бессознательное начало в человеке, то теперь он рассматривал человека как деятельное, разумное существо.