Игорь Малышев - Искусство и философия. От модерна к постмодерну

Первый момент, который следует учесть, – неоднородность анализируемого «феномена». Западное искусство XX века весьма неоднородно. В достаточной мере условно в нем можно выделить три основных «потока»: массовое (буржуазное), элитарно-эскапистское и социальнокритическое (антибуржуазное).

Господствующее положение в художественной культуре Запада в XX веке занимало буржуазное массовое искусство. Его суть: пропаганда ценностей и (или) парализация социального мышления масс («проллов» по Оруэллу) в предельно стандартизированной, примитивной форме. Здесь можно привести выдержки из диссертации О. Кунгурова, поскольку из уст апологета буржуазного искусства его характеристики будут звучать наиболее убедительно: «Капиталистический строй нуждается в постоянном воспроизводстве рабочей силы, составляющей основу его существования. Оно происходит, как известно, за время досуговой деятельности, в том числе за счет художественного потребления, на которое и возлагается главным образом задача обеспечить дееспособность этого воспроизводства в границах эстетической личности. При этом основным мерилом его (художественного потребления) потенциала являются внеэстетические факторы. Удовлетворение эстетических потребностей масс должно удовлетворяться относительно простыми и дешевыми средствами, охватывать как можно более широкий контингент потребителей, оказывать суггестивное воздействие на сознание реципиентов… Эстетические характеристики зачастую просто не принимаются в расчет. Во всяком случае, благоприятная рыночная конъюнктура способна оправдать любую меру художественной беспомощности, а извлекаемые дивиденды искупают все возможные отрицательные последствия. К тому же – и в этом в условиях товарно-рыночного хозяйства нет никакого парадокса – поставленный на промышленную основу выпуск продукции минимальных художественных достоинств, в силу ее относительно малой себестоимости, технологической простоты и высокой рентабельности, с экономической точки зрения более целесообразен, а, значит, и предпочтителен» [3, с. 42–43]. Не будем продолжать описание и анализ этого искусства, ибо такая работа уже проделана, а также потому, что характер его общеизвестен по репертуару современного российского телевидения, радио и книжного рынка. Наша задача дать ему оценку в свете сформулированных ранее критериев.

А это, как оказывается, не так просто. Конечно, можно констатировать очевидное. Что в данном случае мы имеем дело с искусством, но с искусством примитивным. То есть в минимальной степени реализующим потенциальные возможности данного рода осмысления действительности, заложенные в его сущности. Тем более, в сопоставлении с тем уровнем развития искусства, который реализовали выдающиеся деятели художественного творчества XX века.

Однако есть целый ряд «но». Прежде всего, массовое искусство реализует развлекательно-компенсаторные функции искусства, которые объективно необходимы. А произведения такого рода «по определению» должны быть более простыми, стандартными и менее глубокими, чем произведения, ориентированные на художественно-эстетическое осмысление (познание и оценку) реальности, и во все времена (а не только в XX веке) художественная культура включала подобные жанры. (Еще Аристотель, например, говорил о закономерном сосуществовании двух родов музыки: «этической» и «энтузиастической» «оргиастического действия»). Значит и при оценке данного рода искусства должен быть задействован, можно сказать, «пониженный» критерий, соответствующий объективной предназначенности данного рода художественного творчества.

При таком, то есть адекватном подходе, высокой оценки (и эстетической, и теоретической) может быть достойно творчество таких деятелей западного массового искусства как Дюка Эллингтона, Эллы Фицджеральд, Луи Армстронга, Элвиса Пресли, «Битлз», «Аббы», Агаты Кристи, Жоржа Сименона; вполне соответствуют критериям своих жанров и такие кинохиты XX века, как «Унесенные ветром», «Спрут», «Ее звали Никита», «Титаник», «Молчание ягнят».

Но основной поток массового искусства составляют произведения, не выдерживающие даже такой, «пониженный» с учетом особенностей жанра, критерий. Показательный пример: американский «римейк» фильма Л. Брессона «Ее звали Никита», превративший замечательный кино-детектив в примитивный и кровавый бесконечно-многосерийный триллер про киллеров. В этом же ряду огромное число американских детективов и «фэнтези» со С. Сталлоне, С. Сигалом, А. Шварценеггером, «мыльные оперы» кино-мелодрам (вроде «Санта Барбары») и эротические «любовные» романы, авторы которых недостойны и упоминания.