Коллектив авторов - Опыт словаря нового мышления

Мощное проявление современности, которое до поры до времени ограничивало политические и идеологические антагонизмы, перенеся их в рамки общего движения к экономическому развитию, должно было установить социальную справедливость и демократию. Некоторые незападные страны слишком далеко зашли в осуществлении этого принципа. Так было в Польше во времена Терека, о чем свидетельствуют произведения его основного советника по идеологии, а также в двух больших латиноамериканских странах, Бразилии и Мексике, которые были убеждены, что быстрый рост позволит им включить в современный сектор их экономики население, изгнанное нуждой из деревни, демографический взрыв и невыносимые формы социального господства. Волна доверия к техническому прогрессу захлестнула весь мир.

В 60- х годах и последующие десятилетия ситуация изменилась и характеризовалась резким отступлением от идей прогресса, развития и постепенной ликвидации политических и социальных различий в рамках всеобщей модели современного общества. Одновременно с падением темпов экономического развития повсюду стали вновь возникать идеи защиты личности и общества с характерными традициями и поверьями. Место идеи о едином мире заняла защита культурных и социальных различий, которые не только не должны были быть уничтожены, а, наоборот, превознесены и укреплены. Мир 70-х годов раскололся, обострился антагонизм между Востоком и Западом, Югом и Севером. В начале 80-х годов более или менее глубокий экономический кризис обострил противоречия и увеличил количество очагов насилия на стыках зон, ставших прежде всего геополитическими и соответственно определяемых как чуждые и враждебные друг другу. Мирное сосуществование уступило место идее «крестового похода». Началось ли теперь обратное движение истории? Будем на это надеяться. Только на этот раз противостоять столкновениям идеологических и военных интересов будет не надежда на чисто экономическое развитие, а дух свободы, стремление к демократии и защите прав человека. В 50-е годы господствовала экономика, в 60-е и 70-е -политика; будут ли в 90-е годы господствовать этика и дух свободы? Действительно, теперь не достаточно заявить, что все страны движутся к одной цели, но разными путями. Мы сейчас допускаем то, что различия будут существовать всегда и даже иногда усиливаться, и это исключает мысль, что все страны проходят одни и те же ступени развития. Различия ограничиваются не экономикой, а лежащей в основе демократии политической моралью. Как здесь не отметить удивительный прогресс демократической мысли в мире? Несколько десятилетий назад считалось, что ее могут себе позволить только богатые страны. Говоря об этом, надо отметить, что в отличие от Ю. В. Андропова М. С. Горбачев в основу перестройки ставит не только модернизацию, но и гласность, то есть демократизацию в начальном ее проявлении. Демократия вновь восстанавливается и укрепляется в Латинской Америке и во многих регионах Азии. Было бы неосторожным и наивным утверждать, что демократическая мысль в конце концов объединит вокруг себя весь мир, но можно выдвинуть идею о том, что государства, сильно отличающиеся друг от друга по культуре, общественному строю и экономике, могут мирно сосуществовать, если они будут соблюдать основные принципы демократии. Именно это является новым в понятии сосуществования; оно отличается от того, которое было принято у предыдущих поколений, но оно является более глубоким и дает больше надежд.

Эва Берар

Термин «культура» в своем современном значении появился в Европе в произведениях мыслителей XVIII века Монтескье, Вико и Хардера. Их вдохновляет усиление мощи государств и интереса к открытым заморским странам; они поднимают проблему различия культур и задаются вопросом о праве на их многообразие. Можно ли, таким образом, заявлять, что они выражают и предсказывают некий «диалог культур»?

Диалог как живое и взаимное общение между собеседниками позволяет им не только осознать, что собственное существование не является единственно возможным, но и выказать интерес к опыту других, а также испытать чувство равенства.

Не многие явления культуры XIX века, как видно из исследований, были примером такой открытости. Европейская аристократия, замкнувшись в эзотерической космополитической культуре, признавала диалог только с себе равными; Французская революция, вдохновленная идеей рационализма и универсализма эпохи Просвещения, воспринимала другие культуры только с точки зрения соответствия своей собственной модели; романтизм приходит к открытию «фольксгейста», «национального духа», погруженного в исследования собственных истоков; «весна народов», несмотря на интернациональный характер своих баррикад, приносит национальные стремления в жертву независимости; наконец, Маркс и основанное на его идеях социалистическое и коммунистическое движение отвергают гипотетический диалог, развенчивая как идею национального единства, в которой они видят выражение классовых интересов буржуазии, так и идею разнообразия культур, которые, по их мнению, подчинены законам линейного и детерминированного развития.