Жорж Батай - Проклятая доля

Мы не можем добраться до конечного объекта познания, не подвергая познание тому распаду, что стремится свести его к вещам второстепенным и прикладным. Конечная проблема знания - та же, что и проблема потребления. Никто не может познавать и при этом не разрушаться, никто не может сразу и потреблять богатство, и умножать его.

Но если требование жизни у существ (или групп), отделенных от живой безмерности, составляет основу той выгоды, на которую нацелена любая их операция, то общее движение жизни не перестает тем не менее происходить вне зависимости от любых индивидуальных требований. Эгоизм оказывается в конце концов обманут. Он как будто бы одерживает верх и проводит неустранимые границы, но лишь для того, чтобы его самого перехлестнуло через край. Несомненно, соперничество между индивидами не дает большинству возможность получить приток этой перехлестывающей глобальной энергии. И вот слабого грабит и использует сильный, платящий ему явной ложью. Но это не может изменить результатов в целом, при которых индивидуальная выгода становится абсурдом, а ложь богачей превращается в правду.

Дело в том, что когда возможность роста или приобретения в конце концов достигает предельной точки, предмет вожделения любой изолированной жизни, энергия, неизбежно высвобождается - высвобождается взаправду под прикрытием лжи. В конце концов люди лгут, изо всех сил стараются увязать с выгодой это высвобождение: но это высвобождение увлекает их все дальше за собой. Поэтому, в каком-то смысле, они лгут в любом случае. Индивидуальное накопление ресурсов в принципе обречено на разрушение: индивиды, занимающиеся накоплением, не обладают взаправду ни этим богатством, ни этим рангом. В первобытных условиях богатство - это всегда аналог наших складов боеприпасов, в которых с такой отчетливостью проявлена идея уничтожения богатств, а не обладания ими. Это сравнение не теряет своей справедливости и если речь зайдет о том, чтобы с его помощью выразить не менее абсурдную истину ранга: ранг э то боевой заряд. Человек высокого ранга в первобытных условиях всегда несет в себе взрывной заряд (все люди срав11имы с взрывчатыми веществами, но такой человек - в особенности). Без сомнения, он пытается избежать взрыва или хотя бы отсрочить его. И стало быть, он лжет самому себе, смехотворным образом принимая свое богатство и свою власть за то, чем они не являются. Если ему удается мирно пользоваться богатством и властью, то происходит это ценой незнания самого себя, своей подлинной природы. В то же время он лжет всем остальным, перед которыми, наоборот, всегда утверждает истину (своей взрывной природы), от которой сам стремится ускользнуть. Само собой разумеется, он погрязнет в собственной лжи: ранг его сведется к удобствам эксплуатации, к источнику бесстыдной добычи доходов. Это его жалкое положение никоим образом не в силах прервать вселенское движение изобилия.

Независимо от намерений, от недомолвок и лжи - медленно или внезапно - движение богатства расточает и потребляет энергетические ресурсы. Зачастую это кажется странным, но этихресурсов болыиечем достаточно: если их нельзя продуктивно потребить до конца, то, как правило, остается излишек, который должен быть уничтожен. На первый взгляд, в потлаче такое потребление осуществляется плохо. Уничтожение богатств не является правилом потлача: обычно они раздариваются, и в результате этой операции теряет даритель, тогда как совокупность богатств сохраняется. Но так происходит лишь на первый взгляд. Если потлач и редко приводит к действиям , всецело подобным тем, что совершаются при жертвоприношениях, то он все-таки является дополнительной формой института, чей смысл состоит в прекращении продуктивного потребления. Жертвоприношение, как правило, извлекает полезные продукты из их профанной циркуляции; в дарах потлача в принципе задействованы в первую очередь бесполезные предметы. Основой потлача служит индустрия архаической роскоши: очевидно, что такая индустрия расточительно расходует ресурсы, представляемые в виде доступного количества человеческого труда. У ацтеков это "мантии, юбки и драгоценные женские рубашки". Или же "разноцветные перья... шлифованные камни... раковины, веера, черепаховые лопаточки. .. обработанные и украшенные рисунками шкуры диких зверей". На Северо-западе Америки разрушаются лодки и дома, режут собак и рабов: это полезные богатства. Дары по сути являются предметами роскоши (даже приносимые в дар продукты питания поначалу предназначались для бесполезного потребления на празднествах).