Начнем с дуальности «живое/неживое». Прежде должен быть поставлен вопрос: откуда проистекает исходно принимаемое, но ничем не обосновываемое убеждение, что в этой дуальности могут существовать только полярные оценки: «живое» и «неживое»? Такое утверждение не может быть принято за аксиому. Ведь разделение живое/неживое – это просто частный вариант дискретизации, которую мы осуществляем с целью выделения из непрерывности качественно отличных друг от друга фрагментов действительности, чтобы легче было строить процесс рассуждения. При этом чем грубее дискретизация, тем яснее и проще процесс рассуждения. Именно поэтому мы осознанно или непроизвольно стремимся к его упрощению, облегчающему принятие решения. Но слишком большое огрубление неизбежно приводит к потере ряда нюансов, среди которых могут быть существенные, качественно влияющие на понимание сути процесса и, естественно, на принимаемые в результате его решения. При этом априорно принятый уровень дискретизации твердо закрепляется в сознании рассуждающего субъекта, отпечатываясь в нем в виде соответствующих стереотипов понятий, и не позволяет (точнее затрудняет) переход на другой уровень дискретизации в процессе рассуждения.
Рассмотрим с этих позиций первую оппозицию: «живое/неживое». СТЖ исходит из того, что не существует резкой границы, разделяющей неживое и живое. Между ними лежит переходная (« серая») зона, внутри которой (в каждой ее части) имеются основания как для одного, так и для другого вывода, соответственно повышающиеся или понижающиеся при приближении к границам зоны (одна граница, за которой находится «несомненно живое», другая, за которой находится «несомненно мертвое»). В качестве иллюстрации к сказанному можно привести переходные состояния между днем и ночью – процессы рассвета и наступления сумерек. Безусловно, глубокой ночью любой наблюдатель скажет, что, несомненно «не рассвело», «темь непроглядная» и т. д. Совершенно ясно, что в разгар дня каждый скажет, что, несомненно «давно рассвело», «полностью светло» и т. п. Однако, между этими двумя однозначно определяемыми, по сути, терминальными, состояниямилежит промежуточная «сумеречная» или « серая» зона, когда выводы разных наблюдателей о состоянии светового дня могут быть разными . Такими же однозначными будут выводы об отношении к жизни, двигающейся собаки (живая!) и металлического стержня (конечно, неживой!): потому что это убеждение подавляющего большинства, принимаемое за истину без доказательства. Однако между терминальными состояниями жизнь/нежизнь существует ряд переходных стадий , характеризующих ряд промежуточных состояний «серой» зоны. При этом при дискретном выделении этих стадий разные наблюдатели в общем случае могут сделать разные выводы в зависимости от используемых ими для этой оценки критериев, безусловно, субъективных и большей частью нечетких, и вследствие этого по-разному охарактеризовать эти стадии в аспекте «живое/неживое». Доказать, что кто-то из них прав, и невозможно, поскольку каждый из них использовал свои субъективные и далеко не всегда осмысляемые критерии.
При обозначении выделяемых стадий дополнительные сложности создает категоричность привычной для нас терминологии, используемой как в повседневной жизни, так и в науке. Эта терминология, укоренившаяся в нашем сознании, заставляет нас все «видеть» только в «черно-белом» представлении. Одни термины обычно употребляются только для характеристики живых сущностей, другие – только для характеристики неживых. Использование же этих терминов для характеристики сущностей, находящихся в одном из состояний серой зоны, в связи со сложившимися стереотипами воспринимается человеческим мышлением с большим трудом. Например, трудно принять фразы типа: «металлический стержень ощущает» или «камень осознает», хотя уже постепенно становятся привычными (оставаясь «нелегальными») сочетания типа «робот размышляет», хотя одновременно большинство будет исходить из того, что робот – неживой.
В то же время в своем разделении живого/неживого мы (люди) достаточно категоричны в отношении только определенной части сущностей. Так в результате многочисленных и многолетних наблюдений мы исходим из того, что люди и животные живые, живыми являются растения, амебы и т. д. Однако, уже где-то на уровне вирусов начинают возникать сомнения. Мы (современное человечество) в своем большинстве полагаем, что камни, скалы, сотворенные руками человека вещи и даже «мыслящие» роботы – неживые. Однако, у древних, да и не только, древних, всегда существовали сомнения на этот счет. Так, известный мыслитель средневековья Сведеберг (и не он один) утверждал, что все, что существует в окружающем мире, – живое. Так как то, что он подразумевал под понятием «живое», он рассматривал как само собой разумеющееся (т.е. он не определял значение термина «живой»), то остается неясным, что он имел в виду. Существуют также утверждения, что планета, на которой мы существуем, т. е. Земля в целом, тоже «живая». Но опять-таки, поскольку не ясно, что под этим подразумевается, и тем более неясны критерии, на основании которых делаются такие выводы, то и это утверждение нельзя ни принять, ни отвергнуть.
Читать дальше