Данил Разеев - В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии

Кант И. Критика способности суждения. С. 121.

Deleuze G. Kants kritische Philosophie. Die Lehre von den Vermijgen / Aus dem Franzosischen von M. Koller. Berlin, 1990. S. 107.

Kant I. Kritik der Urteilskraft. S. 132.

Кант И. Критика способности суждения. С. 121.

Там же.

Deleuze G. Kants kritische Philosophie. S. 107.

В языке оба акта воображения тоже находят свое выражение. Так, одно дело сказать «я представляю себе тысяча восемьсот двадцать пятое яблоко» (схватывание), другое же сказать «я представляю себе тысяча восемьсот двадцать пять яблок» (соединение). Второе высказывание, как правило, и как раз на основании того, что наше воображение действительно не в силах удержать одновременно (в одном акте созерцания) большое количество единичностей, высказывается модифицированным образом, типа: «я не могу себе представить тысячу восемьсот двадцать пять яблок» или «представь себе тысячу восемьсот двадцать пять яблок». Эти высказывания указывают на невозможность представления (соединения) в одном акте созерцания определенного количества единичностей, которое превышает максимум такого представления. Поэтому высказывания, основанные на превышении максимума созерцания, являются высказываниями неопределенными (рефлектирующими): «Там была уйма народу». Сколько? Десять, двадцать, одна тысяча восемьсот двадцать пять? Для неопределенного высказывания это несущественно. Существенно лишь то, что это больше, чем я был способен охватить в одном созерцании, поэтому в строгом смысле высказывание «там была уйма народу» равнозначно «там было больше народу, чем моя способность воображения соединить в одном представлении». При этом, конечно, речь идет не о математических высказываниях, основанных на рассудке, ибо определяющее суждение, например «в Первом Российском Философском Конгрессе принимало участие тысяча восемьсот двадцать пять человек», предполагает, что воображение использовало понятие числа, доставляемое рассудком, и основано не на акте соединения, а только на акте схватывания.

Кант И. Критика способности суждения. С. 121.

Заметим, Кант, никогда не отъезжавший от Кенигсберга больше чем на двести километров, говорит о «египетских пирамидах», «соборе св. Павла в Риме», «вулканах с их разрушительной силой, ураганах, оставляющих за собой опустошения, бескрайнем, разбушевавшемся океане, падающем с громадной высоты водопаде, образуемом могучей рекой».

Busche Н. Die spielerische Entgengnung der Idee auf die ernste Natur. S. 518.

Мы говорим здесь о приведении к созерцанию, чтобы подчеркнуть активный характер деятельности воображения, и оставляем открытым вопрос о том, принадлежит ли воображение исключительно сфере чувственного и сводится ли тем самым к простой рецептивности. Во всяком случае, согласно первому изданию «Критики чистого разума» активность воображения была не просто очевидной для Канта, но и гарантировала синтез чувственно многообразного. Также необходимо отметить, что «приведение к созерцанию» скорее феноменологическое понятие и отсылает к гуссерлевскому анализу «пустой интенции» и «созерцания», смысл которого сводится к постоянной данности временного сознания, основывающего три формы наполнения «пустой интенции» «созерцанием»: протенцию, актуальный горизонт настоящего и ретенцию. Более подробно к этому мы обратимся в разделах, посвященных феноменологии Гуссерля

Ср.: Кант И. Критика способности суждения. С. 123.

Там же. С. 122.

PenaAguado М. I. Asthetik des Erhabenen: Burke, Kant, Adorno, Lyotard. Wien, 1994. S. 54.

«Измерение пространства (как схватывание) есть одновременно и его описание, тем самым объективное движение в воображении и прогресс; напротив, соединение множества в единство, не мысли, а созерцания, последовательно схватываемого в мгновение, есть регресс, который вновь снимает условие времени в прогресс воображения и делает наглядным одновременность существования. Следовательно, это соединение (так как последовательность во времени — условие внутреннего чувства и созерцания) есть субъективное движение воображения, посредством которого оно совершает насилие над внутренним чувством, и это насилие должно быть тем заметнее, чем больше количество соединяемого воображением в созерцании» (Кант И. Критика способности суждения. С. 128–129).