>Юрий Давыдов: Макс Вебер и "новый русский" капитализм

Так какие же разновидности непромышленной капиталистической деятельности, в принципе исключавшей «специфически западное современное рациональное предпринимательство», и, соответственно, какие типы самих капиталистических предпринимателей существовали, по М. Веберу, уже в «седой древности»? В одном из позднейших примечаний к первой статье (она же глава) своей «Протестантской этики» он пишет, лишний раз подчеркивая противоположность двух культурно-исторических типов капиталистической деятельности: «Мы имеем здесь, конечно, в виду капитализм как специфически западное современное рациональное предпринимательство, а не существующий во всем мире в течение трех тысячелетий – в Китае, Индии, Вавилоне, Древней Греции, Риме, Флоренции и в наше время – капитализм ростовщиков, военных поставщиков, откупщиков должностей и налогов, крупных торговых предпринимателей и финансовых магнатов» [1, с.118]. Здесь на первом месте стоят уже не откупщики, как в работе об аграрной истории древнего мира, а именно ростовщики. И это выведение их на передний план, пожалуй, больше отвечает паразитарной природе «архаического» (напомним, рабовладельческого по своему происхождению и той роли, какую играло рабовладение среди первоначальных разновидностей капиталистической собственности) капитализма, его изначальной дистанцированности от сферы продуктивного применения капитала. Говоря о «капитализме ростовщиков», М.Вебер имеет в виду его органическую связь с торговлей деньгами, – разумеется, крупными, отдаваемыми взаймы государству (или тем, кто персонифицировал его в каждый данный момент) под немалые проценты. Этот вид крупнокапиталистической деятельности заставляет нас вспомнить (кроме всего прочего) о той, что совсем недавно практиковалась у нас на «рынке ГКО» – государственных краткосрочных обязательства, которые продавались «денежным людям» (или «структурам») под проценты, поражающие своими размерами даже видавших виды западных наблюдателей.

Другую преобладающую разновидность «архаической» капиталистической деятельности, особо выделенную М. Вебером, упомянувшим на втором месте «военных поставщиков», мы могли бы и опустить, поскольку она, что называется, «имеет место» и в условиях современного промышленного капитализма. Однако следует иметь в виду, что в античности эта деятельность развертывалась в условиях отсутствия промышленных источников «добывания» капитала, заменяя их и тем обеспечивая ей первостепенную роль в формировании и функционировании «архаического» капитализма. А кроме того следует учесть, что у нас военные поставки (например, в период «чеченской войны», развязанной в пределах одного и того же государства), имели своим источником не развитие, а наоборот, развал военной промышленности, разбазариваемой направо и налево в условиях хаотической демилитаризации нашей страны, усугубляемой целенаправленной «прихватизацией» ее собственности. Так что, в конечном счете, и здесь «военные поставщики» имели столь же благоприятные (если не более, учитывая несоизмеримые масштабы вооружений) условия для своих – политико-экономических – авантюр, как и их архаические предшественники, шустрившие в условиях античного «авантюристического капитализма» (так не раз называл его сам М. Вебер). Если же прибавить к этому возрастающую день ото дня потребность в оружии «криминальных структур», в связи с чем неуклонно (и скачкообразно) растет его – и без того фантастическое – количество, находящееся в «теневом» торговом обороте, то можно с уверенностью заключить, что нелегальные «военные поставщики» сыграли (и продолжают играть) в формировании и последующей эволюции нашего «нового русского» капитализма, так похожего на «архаический», ничуть не меньшую роль, чем те, которых упомянул М. Вебер в приведенном фрагменте.

Дальше идут у него уже упомянутые нами «откупщики должностей и налогов». К сказанному об откупах выше (с целью показать, что в условиях «нового русского» капитализма они вовсе не отступили на задний план, как это произошло на Западе, когда там пробил себе дорогу промышленный капитализм, а, наоборот, укрепили и существенно расширили свои позиции, хотя и под другими названиями) здесь можно добавить лишь следующее. В некоторых из закавказских республик, а в особенности в Азербайджане, аналогичный процесс наметился еще в «застойные» и «раннеперестроечные» времена. Об этом свидетельствовали в своих публикациях некоторые из «отъезжантов», например, автор книги «Проданная республика», вызвавшей сенсацию на Западе, в которой приводились данные о том, сколько стоила в тогдашней Азербайджане та или иная хозяйственная либо партийная должность (скажем, должность директора крупного завода или секретаря райкома КПСС), обещавшая ее обладателю немалые дивиденды. После появления такого рода публикаций многочисленные анекдоты на эту тему, имевшие широкое хождение в центральной России еще раньше, уже не воспринимались как гиперболы и небылицы.