Внутренний СССР - О расовых доктринах - несостоятельны, но правдоподобны

Попустительствуя "элите", не пресекая беспощадно её злоупотреблений социальным положением и должностными полномочиями, Николай II по существу позволил проявиться в "элитарной" самодеятельности всем мерзостям, носителями которых была спесивая и возомнившая о себе имперская наследственно-клановая "элита". Скатился ли Николай II под эгрегориальным психологическим диктатом, ретранслятором которого была его супруга, на политический курс самоубийства династии и прежней государственности; либо он пожертвовал и собой, и своей семьей во имя не оглашенных им, но известных ему целей [140], не видя иных путей к их достижению, кроме прохождения России — региональной цивилизации — через революцию, предназначение которой было смести изжившие себя государственность и общественное устройство, — это особый вопрос, рассмотрение которого не входит в тематику настоящей работы.

Но в любом из этих вариантов в крахе исторически сложившейся государственности и библейской церкви, проявив свои истинные, а не декларируемые качества, свою роль сыграла российская "раса господ" — наследственно-клановая "элита", "малый народ", противопоставивший по спеси свою родовитость БОЛЬШОМУ НАРОДУ, которого, как ему казалось, "малый народ" превзошёл своим благородством [141] .

В среде российской "расы господ" так или иначе не выживал никто из тех, кто либо в перспективе мог стать творцом и сеятелем блага общенародного . Судьбы Пушкина и Лермонтова, многих деятелей искусства, изобретателей, ученых общеизвестны. Но в данном контексте следует рассмотреть судьбы "служак" — военных и гражданских чиновников, администраторов-управленцев, от каждодневного сотрудничества, самодисциплины и требовательности к подчиненным которых зависит судьба государственности и Отчизны во все времена.

А.И.Казарский (1797–1833) — командир маленького 18-пушечного брига "Меркурий", уцелев в 4-часовом смертном бою против двух турецких линейных кораблей со 184 орудиями (по другим данным с двумястами двадцатью), в котором, нанеся им тяжелые повреждения, вынудил их отвязаться, по завершении войны 1828–1829 гг. стал одним из особо доверенных лиц императора Николая I. Он был вскорости отравлен "элитарными" соотечественниками, когда царь послал его с ревизией в Херсонскую и Николаевскую губернии (ныне Украина). Так А.И.Казарский, пройдя огонь, воду и медные трубы, обретя уважение и доверие Николая I, не успел стать крупной фигурой в российской государственности.

Спустя двадцать пять лет в ходе второй мировой войны XIX века [142], ведшейся против России лидерами Запада, в ходе обстрелов с англо-французских кораблей некоторых русских укреплений при их разрушении выяснилось, что под гранитной облицовкой фортов, вместо предусмотренной проектом основы — рыхлый строительный мусор. Николай I приказал вскрыть конструкции крепостей, не подвергавшихся обстрелам. После чего руководителей строительства всех крепостей, где под гранитом был обнаружен мусор, а не предусмотренная проектом прочная основа для гранитной облицовки, лишил дворянства и, прогнав сквозь строй, отправил воевать рядовыми.

При этом следует иметь в виду, что исторически реальный человек, известный в истории как русский император Николай I, не был таким тупым монстром, каким его изображают историки и литературоведы постдекабристской либеральной. Чтобы показать это, рассмотрим его претензии к М.Ю.Лермонтову, не известные большинству и не предназначавшиеся в свое время для печати, хотя в наши дни их полезно было включить во все школьные учебники литературы:

"13/25 "июня 1840 г." 10/. Я работал и читал всего "Героя", который хорошо написан. (…)

14/26… 3 часа дня. Я работал и продолжал читать сочинение Лермонтова; я нахожу второй том менее удачным, чем первый. Погода стояла великолепной, и мы обедали на верхней палубе. Бенкендорф ужасно боится кошек, и мы с Орловым мучим его — у нас есть одна на борту. Это наше главное времяпрепровождение на досуге.

7 часов вечера… За это время я дочитал до конца Героя и нахожу вторую часть отвратительной, вполне достойной быть в моде. Это то же самое изображение презренных и невероятных характеров, какие встречаются в нынешних иностранных романах. Такими романами портят нравы и ожесточают характер. И хотя эти кошачьи вздохи читаешь с отвращением, всё-таки они производят болезненное действие, потому что в конце концов привыкаешь верить, что весь мир состоит только из подобных личностей, у которых даже хорошие с виду поступки совершаются не иначе как по гнусным и грязным побуждениям. Какой же это может дать результат? Презрение или ненависть к человечеству! Но это ли цель нашего существования на земле? Люди и так слишком склонны становиться ипохондриками или мизантропами, так зачем же подобными писаниями возбуждать или развивать такие наклонности! Итак, я повторяю, по-моему, это жалкое дарование, оно указывает на извращенный ум автора. Характер капитана набросан удачно. Приступая к повести, я наделся и радовался тому, что он-то и будет героем наших дней, потому что в этом разряде людей встречаются куда более настоящие, чем те, которых так неразборчиво награждают этим эпитетом. Несомненно, Кавказский корпус насчитывает их не мало, но редко кто умеет их разглядеть. Однако капитан появляется в этом сочинении как надежда, так и не осуществившаяся, и господин Лермонтов не сумел последовать за этим благородным и таким простым характером; он заменяет его презренными, очень мало интересными лицами, которые, чем наводить скуку, лучше бы сделали, если бы так и остались в неизвестности — чтобы не вызывать отвращения. Счастливый путь, господин Лермонтов, пусть он, если это возможно, прочистит себе голову в среде, где сумеет завершить характер своего капитана, если вообще он способен его постичь и обрисовать" (Из письма к императрице, цитировано по сборнику: М.И.Гиллельсон, В.А.Мануйлов "М.Ю.Лермонтов в воспоминаниях современников", Москва, "Художественная литература", 1972 г.).