Томас Лиготти - Заговор против человеческой расы - Замысел ужаса

Те, кто чувствует, что обладает свободой воли, иначе говоря — все люди — так же чувствуют, что имеют право обладать собственным мнением обо всем что им заблагорассудится, и по любому поводу, с которым им доведется столкнутся. Такие подобны «верующим во все что угодно», уже упоминаемым здесь, обладающим мнением обо всем, что им кажется истинным. Как нам известно, во все времена важнейшим является мнение о том, что у людей наличествует явная и очевидная причина продолжать существование своей разновидности. Это мнение настолько доминирующе, что обычно рассматривается уже не как мнение, а как факт. В «Жестокость разума: эссе о трагедии и ценности» (2006), George W. Harris выражает это мнение более ясно: «В то время как мы должны признать… что существование людей и животных само по себе трагично, тем не менее еще большей трагедией было бы прекращение этого существования. Мы чувствуем, что нечто окажется безвозвратно потерянным после этого прекращения, и не можем воспринимать подобное чувство иначе, как трагическое». То, что по сравнению с продолжением страдания всех животных и людей, прекращение этого страдания представляется большей трагедией, выдается за непреложный факт. В предположении что «нечто окажется безвозвратно потерянным после этого прекращения», «нечто» так же принимается как данность, в соответствии с которой лучше продолжать, чем ею пренебречь. То, что подобное прекращение существования порождает в нас чувство трагического, к которому нам как-то нужно относиться — это также только частное мнение Харриса, которое он позже, с обезоруживающей искренностью, проецирует на тех, кому посчастливилось жить жизнью, по их мнению, стоящей того, чтобы ее прожить; противоположная альтернатива, которую он именует «апокалиптический вариант», так же принимается как должное.

Нет ничего, чтобы окончательно подтверждало мнение, что человечество должно продолжать свое существование, как нет ничего, чтобы окончательно подтверждало мнение, что человечество должно свое существование прекратить. Вместо универсальных и убедительных доводов по данному вопросу или просто здравого смысла, наличествует давление.

Таким образом, люди, которые придерживаются мнения о том, что человеческая раса должна быть стерта, подвергаются негативному давлению практически всех других людей, пытающихся принудить первых признать свое мнение ошибочным. Повсеместно считается, что идеи антинатализма не имеют ценности в нашем мире, и антинаталисты прекрасно осознают этот факт. В противоположность этому, пронаталисты совершенно не осознают того, что их положительное мнение о продолжении рода человеческого так же не имеет никакой ценности.

Мнение: Стремление к продолжению рода не имеет никакой ценности. Для пронаталистов дети есть самоцель окончания существования, и эта самоцель не имеет никакой ценности. Дети являются финалом существования существующих людей, условием автоматической предубежденности к факту благоприятности существования. Пусть подобные люди полагают, что быть живым — это хорошо, они ничего не потеряют, если попытаются подумать о том, почему в некоторых особых случаях лучшим является несуществование. Эти люди просто молча надеются, что их дети не окажутся в списках особых случаев, ради блага родителей и блага потомства. Для оправдания ценности появления ребенка в настоящем, требуется доказать, что ребенок будет представлять ценность и смысл в будущем, что не представляется возможным ни в какой ситуации, как минимум в отношении того, что пока что еще не существует. Конечно, тут можно возразить, заявив, что ребенок есть ценность и цель сам по себе, и хорош хотя бы поэтому. Подобная точка зрения может отстаиваться до тех пор, пока данный ребенок не состарится и не умрет, или смертельно заболеет, или угодит в дорожную аварию со смертельным исходом. После этого станет невозможным утверждать, что данный финал и являлся той ценностью, которая была хороша сама по себе. Утверждать наверняка можно только одно — что однажды ребенок, девочка или мальчик, подойдет к своему концу, концу самому по себе, который, как обычно об этом говорят, «всегда к лучшему».

Вместо аргументации «за» или «против» на потенциальных производителей оказывается давление с целью формирования у них мнения о существовании множества ценностных стимулов для производства все большего количества нашего вида. Оказываемое давление биологически невыносимо и имеет вид положительного мнения людей, желающих видеть других подобно им одинаково полагающими, что мнение о ценности все большего производства нашего вида является истинным. Некоторые могу оказывать противодействие подобному давлению, и даже могут получать одобрение своим действиям, если плод их союза предположительно может оказаться дефектным.