Кристиан Мадсбьерг - Осмысление. Сила гуманитарного мышления в эпоху алгоритмов

Поллентье вернулась домой и в течение нескольких месяцев выходила лишь на прием к врачам: неврологам, нейропсихиатрам и другим специалистам в области мозга. Николь не только не могла писать. Она даже была не в состоянии вспомнить свои любимые стихи и строки песен. Девушка рассказывала: «Вспоминалась одна фраза из текста, а затем в голове была пустота. Эти песни я слушала и напевала десятилетиями. Совсем не такое ощущение, как “О, да эти слова вертятся у меня на языке”. Все стерто начисто. На ум все время приходила пьеса Сартра “За закрытыми дверями”. Будто я тоже поймана в ловушку небытия. Словно кругом меня распространяется пустота. Это ужасает».

Перед Поллентье встал экзистенциальный вопрос: как найти смысл в новом мире?

С точки зрения сторонников мировоззрения Кремниевой долины, ответ на вопрос Поллентье кроется в естественных науках, а именно в «вычислительной теории сознания». Согласно этой концепции мозг работает как компьютер, кодирующий информацию в виде последовательности нулей и единиц. Технический директор Google Рэй Курцвейл — один из главных сторонников этой идеи. В своей книге «Эволюция разума» [9] Курцвейл Р. Эволюция разума. М. : Эксмо, 2016. он утверждает, что душа и разум — это механистические части великого компьютера — мозга. Согласно «теории мысленного распознавания образов» Курцвейла новая кора представляет собой базовую алгоритмическую функцию. Мы уже используем технические процессы для наращивания и перестройки областей мозга, отвечающих за восприятие, память и критическое мышление.

С этой точки зрения дилемма Поллентье не столько экзистенциальный кризис, сколько проблема вычислительной мощности и системы диагностики. В недалеком будущем ее мозг можно будет разобрать и проанализировать по битам. Поллентье перестала запоминать слова песен и испытывала чувство «пустоты». Курцвейл успокоил бы ее обещанием, что со временем забытые тексты можно будет «загрузить» в мозг с помощью механизма вроде USB -порта.

Но в реальности выздоровление Поллентье не имело ничего общего с представлением о разуме как об алгоритмах Рэя Курц­вейла. Спустя много месяцев после травмы Николь вновь начала выходить из дома, заниматься делами и встречаться с друзьями. Девушка устроилась на неполный рабочий день в музей. И в конце концов вернулось желание писать стихи. Но Поллентье понятия не имела, как это делать.

В один зимний день Николь проснулась с неожиданным желанием — приготовить тамале [10] Традиционное мексиканское блюдо. Лепешка из кукурузной муки с разной начинкой. Прим. пер. . Сама тяга к еде казалась необычной, поскольку разные лекарства и постоянная боль ослабили желудок. Но что-то в воздухе — хрупкие солнечные лучи и легкий морозец — вызывало в девушке особое чувство. Это определенно был день тамале.

Не до конца осознавая, что делает, Поллентье побрела на кухню. Поставила чугунную сковородку греться на плиту. И вдруг ощутила невероятно сильный и удивительный импульс. Николь схватила карандаш и быстро начала писать на клочке бумаги. Впоследствии она рассказывала: «Подействовала комбинация всего: сковородки, ощущения ото дня, аромата оливкового масла и перца чили. Я почувствовала: все это по-особому сохраняется в “зале ожидания” мозга. И подумала: “А ведь я совершенно точно сберегаю эти моменты”. Когда карандаш коснулся бумаги, ошеломила внезапная мысль: я пишу стихи».

Поллентье привыкла готовить тамале на Рождество. И погода в тот день стояла новогодняя. Зима только началась. На улице было холодно, солнце стояло низко. Именно в этих условиях Николь внезапно вспомнила, как готовить тамале. Припоминание не имело ничего общего со следованием рецепту или с идеей идеального обеда. Напротив, восстановление утраченных навыков полностью зависело от перемещения по маленькой кухне и ощущений от толченой кукурузы, специй, масла и раскаленной сковороды. Пока тамале остывали в корзинке под крышкой, Поллентье снова взяла клочок бумаги и закончила стихотворение. Первое за три года после мозговой травмы. Николь назвала его «Прокладывать пути в нейропластичном городе».

…Я забыла, как запоминать

Слова, которые похожи на те,

Что почти не отличаются от других,

С иным употреблением,

Или которые вмещают тени,

Говорящие о чем-то новом.

И затем все вернулось ко мне.

Каково опытному поэту начинать с нуля? Путь Поллентье по сценарию Кремниевой долины мог выглядеть так: «Сегодня я собираюсь сочинить стихотворение. Стоит ли начать с идеи дерева за окном? Возьму карандаш, сяду за стол и затем напишу его, слово за словом. Что такое секстина? Как разбивать стихотворение на строки? Да. Вот и все. И теперь — наконец-то — удалось выразить мысль о дереве».